Школа добродетелей. Рассказы монаха Варнавы

ШКОЛА ДОБРОДЕТЕЛЕЙ. Рассказы. Книга III. Страница 3-я

Здравствуйте, дорогие посетители православного сайта “Семья и Вера”!

О том, как нужно быть добрыми, ценить время и не давать волю своей необузданности, пишет  известный российский писатель монах Варнава (Санин) в своих поучительных рассказах, вошедших в серию “Школа добродетелей”. Давайте прочтем истории вместе со своими чадами/внуками.

Школа добродетелей, рассказы монаха Варнавы

КНИГА III. Страница 3-я

Заглавие, перо, лист, пергамент

АВТОРУЧКА НА ПАМЯТЬ

            Что подарить лучшей подруге на ее день рождения?

Самой лучшей – самое лучшее!

Так решила Надя.

Тем более, что Катя месяц назад уже подарила ей на 12 лет – красивую и дорогую электронную книгу. С помощью старшего брата она наполнила ее не первыми попавшимися в интернете книгами, а такими, от которых просто не оторваться. И, вдобавок, еще – важных для учебы.

То есть, все сделала с любовью и пользой!

Но все-таки, что же именно ей подарить…

Как это что, вспомнив, что Катя пишет стихи, недолго думала Надя.

Конечно же, авторучку!

Да не абы какую простую, а ту, что она однажды видела в магазине, куда страшно даже входить из-за высоких цен.

Как сказала продавщица, такая была у них в одном-единственном экземпляре.

Эта авторучка Наде самой так приглянулась, что ей долго-долго не хотелось отходить от нее.

Да мама тогда поторопила.

«Ох! – спохватившись, вздохнула Надя. – А ведь на такой подарок у меня, даже если взять всё из копилки, и половины денег не наберется…»

Она тут же пошла к маме.

Объяснила все, напомнила про авторучку, которую они обе видели и умоляюще стала смотреть на маму.

Та подумала-подумала – Катя-то ей всегда очень нравилась, она даже говорила, что эта девочка хорошо влияет на ее дочь – и… согласилась!!!

Выхватив прямо из рук мамы деньги, Надя немедленно побежала в магазин.

«Только бы эту авторучку еще не купили! Только бы она еще оставалась на месте!» – всю дорогу повторяла она про себя.

И что же?

Эта авторучка словно ее дожидалась!

Лежала по-прежнему на витрине, выделяясь своей редкостной красотой среди всех остальных ручек.

Даже цена на нее не поднялась, что в этом магазине нередко бывает.

Надя тут же купила ее.

Принесла домой.

И первым делом, на радостях, позвонила Кате.

– Знаешь, что я тебе на день рождения подарю? – громко спросила она.

– А разве об этом заранее говорят? – удивилась та.

– А я тебе не до конца скажу, только намекну! – спохватившись, до шепота понизила голос Надя. – То, чем ты будешь писать… новые стихи!

– Авторучку?! – ахнула, услышав это, не выдержала даже Катя.

– Не просто авторучку, – упрекнула ее Надя. – А такую – которую из рук выпускать не захочешь!

Поговорив с подругой уже о другом, она открыла роскошный продолговатый футляр.

Достала из него засверкавшую под настольной лампой всеми цветами радуги авторучку.

Подержала.

Попробовала чуть-чуть пописать – стихи.

Конечно, не свои, а Пушкина:

«Я к вам пишу, чего же боле…»

И…

Вдруг сама не захотела выпускать такую авторучку из рук.

Точнее, хотела – но не могла!

Она принялась уговаривать, даже стыдить себя.

Увы!

Ничего не помогало.

Весь день Надя ходила так мучаясь, что мама даже встревоженно спросила – не заболела ли у нее голова.

Да нет!

Дело было совсем в другом…

Не зная, как быть, и не в силах даже на минуту расстаться с авторучкой, Надя перед сном и под подушку ее положила.

А наутро первым делом, нашарив рукой, наконец, придумала, как быть: она подарит Кате авторучку.

Но – другую!

Пусть немного похуже, но тоже вполне хорошую!

Которая лежала на витрине рядом.

И была, как специально, в два раза дешевле!

Так она и сделала.

К счастью, Катя очень обрадовалась подарку.

Благодарила… благодарила…

Но Наде вдруг стало казаться, что та все поняла.

Обо всем догадалась.

И только, будучи очень воспитанной и сдержанной, не подала виду.

Но ведь передаривать, хотя предназначавшаяся для лучшей подруги авторучка находилась в сумочке, было уже поздно…

Весь день рождения Надя просидела, как на иголках.

И, вернувшись домой, она долго не могла успокоиться от огорчения на саму себя и стыда…

Помимо этого, Надя вдруг с запозданием поняла, что эту авторучку и показать-то теперь никому нельзя!

Даже лучшей подруге, от которой до этого у нее не было никаких секретов!

И пользоваться ей – даже дома!

Ведь мама прекрасно знала, что она была в единственном экземпляре.

И сразу сообразит в чем дело…

Что после всего случившегося оставалось Наде?

Она уже всей душой ненавидела эту авторучку.

Сгоряча захотела выбросить ее в мусоропровод.

Как говорится, с глаз долой и из сердца вон!

Но не смогла.

С досадой швырнула в стол.

А затем, подумав-подумав, задвинула ее как можно глубже и, заложив тетрадками с книгами.

Где она так и осталась лежать.

На память о ее первой и, после такого подарка самой себе, можно надеяться, последней жадности!

Заглавие, перо, лист, пергамент

ТОЧНЫЙ ПЕРЕВОД

            Вернулась мама после работы домой.

Поставила в прихожей тяжелые сумки со всем необходимым для сегодняшнего ужина и завтрашнего обеда.

Насторожившись, вбежала в зал.

И схватилась за голову…

Стулья разбросаны.

На столе с учебниками и раскрытой тетрадкой – следы босых ног, которые явно прошли до этого по разлитому на пол чаю.

Люстра качается.

Судя по тому, что навстречу маме резво катился резиновый мяч, от прямого попадания им в нее.

До этого, кажется, досталось стоявшему на подоконнике комнатному цветку, переломленному пополам.

В квартире, как говорится, все было перевернуто с ног да голову.

Да и сами дети…

Даром, что младшему уже семь, а старшему и вовсе одиннадцать: катаются по полу.

И не то что кричат: орут!

Единственное утешение, что они не дрались, как это частенько бывало, а – развлекались!

– Вы что это тут делаете? – в ужасе спросила мама.

Мальчики, не сразу услышав ее, поднялись.

И, с трудом переводя дыхание, один за другим самодовольно и даже гордо ответили:

– Мы?!

– Бесимся!!!

Можно – и было за что! – прочитать им целую лекцию о правилах поведения, в том числе, и в собственном доме.

Да только разве они бы ее услышали…

И в таком возбуждении – поняли хоть одно слово?

Поэтому мама решила поучить своих сыновей иначе.

Она строго взглянула на них и переспросила:

– Что-что?

И услышала уже менее уверенное:

– Бесимся.

– Мы…

– Что-что делаете? – еще более строго уточнила мама.

– Бесимся… – первым начиная понимать, что тут что-то явно не так, отозвался уже только старший.

И тогда мама, наконец, спросила:

– А вы хоть подумали, от какого слова происходит этот жуткий глагол?

Мама ребят работала переводчиком в русско-иностранной компании и поэтому, как никто другой, умела тонко вникать в самую суть слов.

И сыновей к этому приучать.

Поэтому братья сразу все поняли.

Охнув в один голос, испуганно переглянулись.

Перекрестились, с поклоном, перед иконами.

И быстро-быстро начали приводить в порядок сначала себя.

А потом – с виноватыми лицами помогать маме убираться в квартире…

Заглавие, перо, лист, пергамент

ЧТО ТАКОЕ ВРЕМЯ

            – Папа, а что такое время? – спросил Сережа Соколов отца по дороге в храм на воскресную службу.

– Ты хотел сказать, который теперь час?

Соколов-старший с готовностью посмотрел на свои «Командирские» часы и поспешил успокоить сына:

– Шесть сорок три! Еще более, чем успеваем!

– Да нет, это и так ясно – колокола пока не звонят, – кивнул на уже показавшуюся из-за домов высокую колокольню Сережа. – Я хотел узнать не точное время, а… вообще! Ну… одним словом – что это такое?

Отец озадаченно взглянул на Соколова-младшего и покачал головой:

– Одним словом никак не получится. Да… никак нет!

Как бывший офицер, он привык говорить все четко и точно.

– Сложный вопрос, – подумав, продолжил он. – Даже сам блаженный Августин, насколько мне помнится, ответил на него так: «Если никто меня об этом не спрашивает, я знаю, что такое время. Если бы я захотел объяснить спрашивающему – нет, не знаю»! А ведь это сказал тот, кто написал столько книг, что если каждый день читать по 8 часов, то потребуется 80 лет жизни!

– Он что – прожил больше ста лет? – что-то подсчитав в уме, спросил – тоже любивший во всем точность – Сережа.

– Нет, если не ошибаюсь, чуть дольше 75-ти, – на мгновенье прищурившись, ответил ему отец[1].

– Но тогда… ведь не с самого детства и даже юности, он взялся за эти труды, а наверняка после серьезной учебы… как же ему удалось написать столько?!

Соколов-старший положил ладонь на плечо сына и улыбнулся:

– Все очень просто. Хотя, разумеется, это очень сложная простота! Дело в том, что он, по молитвам своей благочестивой матери – святой Моники, обрел такую великую благодать у Бога, что мог одновременно диктовать сразу десяти скорописцам[2], каждому в отдельности, богословские тексты!

– Надо же, – только и подивился на такое Сережа.

– Поэтому, что я могу прибавить к его словам? – развел руками его отец. И вдруг, со вздохом сожаления глядя на тех людей, которые в это воскресное утро шли навстречу им и в противоположную сторону от храма, где уже начали призывно звонить колокола, добавил: – Хотя… разве только одно: время – это то, что мы теряем или приобретаем для Вечности!

И оба они, не сговариваясь, прибавили шагу.

____________________________

[1] Влиятельнейший проповедник и христианский богослов, один из Отцов Церкви блаженный Августин, епископ Гиппонийский, родился в 354 и умер в 430 гг.

[2] По другим источникам – семи.

Окончание с узором

ШКОЛА ДОБРОДЕТЕЛЕЙ. Рассказы. Книга II. Страница 6-я

ШКОЛА ДОБРОДЕТЕЛЕЙ. Рассказы. Книга III. Страница 1-я

ШКОЛА ДОБРОДЕТЕЛЕЙ. Рассказы. Книга III. Страница 2-я

Перо, пергамент, зазлавие, окончание

<< На главную страницу                На рубрику монаха Варнавы>>