Рассказы о. Варнавы. Книга 4-я. Страница 6-я

Рассказы о. Варнавы. Книга 4-я. Страница 6-я

Мир Вам, дорогие посетители православного сайта “Семья и Вера”!

Перед Вами 6-я страница четвертой книги интересных рассказов известного российского писателя и поэта монаха Варнавы (Санина)!

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ. Страница 6-я

ВЗГЛЯД ХРИСТА

Один будущий игумен — «Приоткрою маленькую тайну, мой духовный отец», — шепнул отец Дамиан, – рассказал мне такую историю.
Был он тогда еще мирянином.
Но уже глубоко верующим человеком.
Много лет ходил в храм.
Исповедовался, причащался.
Молился.
Постился.
Словом, жил, как и подобает православному человеку.
И вот однажды пришел он в большой торговый центр.
Купить что-то.
Что именно он, разумеется, давно позабыл.
А вот другое в памяти осталось…
Да еще как!
Сидел там на входе нищий.
Грязный, вшивый…
Запах такой от него исходил, что люди не то чтобы подходили к нему подать монетку, а, наоборот, брезгливо шарахались в сторону.
Вот и будущий игумен.
Поравнялся с нищим…
И тот вдруг поднял на него такой до боли знакомый взгляд.
Что внутри все перевернулось…
Протянул руку и сказал:
— Помоги…
Хотел будущий игумен помочь.
Но…не смог себя пересилить.
Уж слишком грязен и смраден был этот бродяга.
В общем, прошел, как и все, мимо.
Вошел в огромный сверкающий зал.
Сделал пару десятков шагов.
И только тут вспомнил — где видел эти глаза!
О, Господи!..
На одной из самых любимых своих икон — образе Спаса Нерукотворного…
Бросился он, едва не сбивая с ног входящих людей, назад.
Подбежал к нищему.
Встал перед ним на колени.
Начал было просить прощения…
Но тот вдруг посмотрел на него мутным взором и хрипло спросил:
— Те чё надо? Иди отсюда!
Это был уже совсем другой человек — простой, опустившийся на самое дно жизни нищий…
Сколько лет миновало с тех пор.
Мой духовный отец давно уже игумен.
А все помнит тот, первый взгляд и скорбит от того, что не успел помочь… нет… оттолкнул просившего его о помощи Христа…
Который через любого человека, в любой момент, испытывая нас и для нашего же блага, может попросить нас о помощи!

ВЕЧНАЯ СТРОКА

— А вот что было уже лично со мной, — как бы продолжая эту историю, тут же сказал отец Дамиан.
Иду я как-то по площади одного северного города.
И вдруг слышу сзади детский голос:
«Дай копеечку!»
Оглянулся.
Смотрю: а за мной семенит узбечка в национальной одежде.
А вокруг нее — ну прямо целый выводок, не меньше десятка детей!
Мало-мала меньше.
«Вот понаехали!» — первым делом мелькнула мысль, или, как ее правильней лучше назвать — помысел.
Ушел поскорей от них.
А потом, как хлестануло: да что ж это я наделал?
С тех пор хожу и ищу — кому бы подать.
Однажды у рынка бабушку увидел.
Нищая, сразу видно.
Сил ладонь перед собой протягивать — и то уже нет.
Взял я да и выложил ей все, что у меня только в карманах было.
А было, надо сказать, немало.
И такая тут радость была!
Причем, неизвестно еще — у кого больше!
Сказал это, улыбаясь, отец Дамиан и вдруг вздохнул:
— Но только того случая на площади северного города ничем уже не вычеркнешь из своей жизни…

ЖИВАЯ СОВЕСТЬ

Пришел однажды один мой знакомый священник, курирующий школу, на родительское собрание.
И после того, как все всё обсудили, и слово было предоставлено ему, спросил:
«Кто верит в то, что есть Царство Небесное?»
Все родители, как один, словно их ученики-дети, подняли руки.
«А кто хочет попасть туда?» — продолжал иерей.
Снова, как говорится, лес рук.
Все опять подняли.
«Отлично, — словно учитель, одобрил священник и спросил: — А кто из вас туда попадет?»
И тут… не поднялось ни одной руки.
Все ожидали упреков.
Долгих слов назидания.
А священник вдруг с одобрением коротко сказал:
«Слава Богу! Совесть жива. А значит, для каждого из вас — жива и надежда!»

ГЛАГОЛЪ

Пророк в дверь дома моего
Стучался день за днями.
Но я, как в древности, его —
То палкой, то камнями!

Тогда он сам вошел в ночи,
И начал от порога:
«Лежи, и слушай, и молчи,
Ты, позабывший Бога!»

Я, молча слушая, лежал.
Пророк гремел глаголом:
«Ты — лгал, блудил и обижал,
Жил, как во сне веселом!

Пора проснуться, наконец,
И в путь пуститься новый,
Ибо спасительный венец
Не мягкий, а терновый!»

«Прощай!» — под утро он изрек.
И я взмолился, то есть
Спросил: «Как звать тебя, пророк?»
И он ответил: «Совесть!»

НАШЕ ЗЛО

Ополчился на меня как-то в одном далеком южном монастыре один монах.
Да не на один или два дня.
А довольно-таки на долгое время.
Причем, не столько напрямую, сколько делая это за моей спиной.
То есть далеко не всегда правильными и праведными способами.
Честно говоря, нет дыма без огня.
Порой я и сам своим вспыльчивым характером этому подавал повод.
Но, с другой стороны, насколько мне хорошо известно, я был далеко не первым.
И с некоторыми другими, особенно вновь прибывшими, если они делали что-то не то или не так, он поступал так же.
А узнал я обо всем вот как.
Подошел ко мне, в конце концов, тот монах…
Видать, совесть замучила.
Все-таки молится, кается!
И так виновато, не поднимая глаз, сказал:
«Прости меня, отец Дамиан! Я тебе столько гадостей сделал…»
Ну что я мог сказать на это в ответ?
«Бог простит, — говорю. — И я прощаю. А вот что касается гадостей… Прости — но это твои гадости. Тебе с ними и оставаться!»
Вздрогнул монах.
Видать, всего ожидал, только не этого.
Посмотрел на меня так: мол, лучше бы ты меня ударил, чем сказал такое.
И, сгорбившись как-то весь, словно и правда под тяжестью неимоверного груза, ушел.
Жалко мне его стало.
Но… что я мог сказать иного?
Во-первых, это действительно так.
Зло, которое мы причиняем другим, так и остается с нами.
И нужен немалый подвиг покаяния и искреннего сокрушения сердца, чтобы изгнать его из себя.
А, во-вторых, в монастырь ведь могли приехать и другие…

ДОЛГИЙ ПУТЬ

Встретил я недавно отца Дамиана как никогда радостным.
Даже — счастливым.
В чем дело?
— Представляешь, — сказал он, — подошел ко мне сейчас один человек. Спросил… Неважно о чем. Главное — вопрос был такой глупый и ненужный (ответ на него находился прямо перед его глазами!), что раньше я в гневе мог бы даже нагрубить ему. А тут, без малейшей тени раздражения — даже не задумываясь, подробно все объяснил, показал. И так хорошо на душе стало сразу. Ведь не обидел человека. То есть поступил с ним по христианской любви, а не по своим прежним греховным навыкам. Причем, уже чисто машинально!
Отец Дамиан взглянул на меня своими большими выразительными глазами и мечтательно посмотрел куда-то, в одному ему ведомую даль:
— Дай Бог, чтобы не только сегодня, но и завтра так было!
И тогда мне стало ясно, какой нелегкий долгий путь постоянной, с Божьей помощью, борьбы за спасение своей души или, по-монашески говоря — духовной брани пришлось ему пройти за эти годы.
И какой еще предстоит пройти!

МОНАХ
Иеромонаху Иннокентию (Ручкину)

Позади перроны, пристани,
Плеск воды и стук колес,
С голосистыми туристами
Расставание до слез.

— Оставайся с нами, что же ты?
— Нет, езжайте вы одни!..
— И не жаль, что будут прожиты
В келье молодости дни?!

Позади тропинка узкая
Через поле, в час страды.
И — о, эта щедрость русская!
— Сладость поданной еды.

— Оставайся! Ну?.. Куда же ты!
Нам работники нужны!
Здесь машины — всеми нажиты,
А уж девушки нежны…

Позади райцентра улица,
Зазывных киосков ряд…
Все идет монах, сутулится,
Прячет от соблазнов взгляд!

Песни, ругань, пьянка, скрежеты
Всех машин на всех углах…
— Оставайся, парень, где же ты?
Погоди, постой, монах!..

Но под сень родной обители
Он вошел и за людей,
Что кормили иль обидели,
В келье молится своей.

← Рассказы о. Варнавы. Книга 4-я. Страница 4-я

← Рассказы о. Варнавы. Книга 4-я. Страница 5-я

<< На главную страницу                На рубрику монаха Варнавы>>