Мир Вам, дорогие посетители православного сайта “Семья и Вера”!
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!
К духовному и Пасхальному прочтению предлагаем отрывок из “Книги Пасхальной радости”, посвященный 23-дню Святой Пасхи Христовой, состоящий из Стихиры в Неделю 4-ю по Пасхе, о расслабленном и Пасхального рассказа.
Стихира самогласна в Неделю 4-ю по Пасхе, о расслабленном
Дланию пречистою создавый человека, пришел еси Благоутробне, недугующия исцелити Христе, разслабленнаго во овчей купели словом Твоим возставил еси; кровоточивой же болезнь исцелил еси; хананеи отроковицу стужаемую помиловал еси, и прошения сотника не презрел еси. Сего ради зовем: Всесильне Господи, слава Тебе.
(Рукою пречистой Создавший человека, пришел Ты, милосердный Христе, болящих исцелить. Расслабленного при Овечьей купальне Ты словом Своим воздвиг, и болезнь кровоточивой излечил, дочь хананеянки страждущую помиловал, и прошения сотника не презрел. Потому мы возглашаем: «Всесильный Господи, слава Тебе!)
(Священник Александр Дьяченко. // В круге света).
Сегодня такое состояние души встречается сплошь и рядом, человек до последнего дня не решается на исповедь. Но тот, кто первый раз сталкивается со священником уже на смертном одре, чаще всего не в состоянии вспоминать о грехах.
Случаи, когда при таких обстоятельствах человек не только кается, но и действительно, по-настоящему, обращается к Богу, очень редки, скорее их можно отнести к разряду чудес. Но они есть, и надежда на то, что такое чудо может вновь повториться, заставляет священника отзываться на просьбу причастить умирающего и, оставляя все дела, спешить к его постели.
Так, одна знакомая пригласила меня причастить своего отца:
– Он всю жизнь честно работал, заботился о семье, в церковь, правда, не ходил, но нам с мамой не мешал и никогда не ругал священников. Отца парализовало, теперь он не может говорить. Надела на папу крестик, но он никак не отреагировал. Батюшка, попытайся как-нибудь до него достучаться, может, отец причастится. Жалко его без напутствия отпускать, ведь родной человек.
Анатолий, так звали умирающего, лежал на кровати в маленькой комнатке. Кровать стояла так, что лежащий на ней человек постоянно смотрел в окно. Был апрель, самое его начало, до Пасхи оставалось недели три. Шел мелкий дождь, в окошко виднелись голые мокрые ветки тополей, и иногда на них садились птицы. Но эту серую, безрадостную картинку видел я, а что видел парализованный человек, сказать не могу.
Трудно разговаривать с больным после инсульта, даже если у него и не отнялась речь, все равно он часто заходится рыданиями, я много раз это видел. Плачут даже самые вчера еще крепкие мужики, но Анатолий не плакал, а просто лежал и смотрел на меня. Видимо, способность смотреть – это единственное, что у него осталось.
Думаю, как же мне тебя, мил человек, исповедовать? И тут вспоминаю, как в романе у Дюма один из его героев, граф Монте-Кристо, разговаривал с расслабленным. Он задавал тому вопросы, и, если граф попадал в точку, человек в подтверждение закрывал глаза, а если нет, то его глаза оставались открытыми.
– Анатолий, сейчас мы попробуем с вами поговорить. – И рассказал больному, как мы можем с ним пообщаться.
– Вы меня понимаете?
Анатолий закрыл глаза.
– Я пришел к вам в дом, чтобы вы покаялись, а потом причастились. Вы согласны исповедаться?
Тот в подтверждение снова закрыл глаза.
– Анатолий, вы верите в Христа, как в Бога, вы верите, что Он умер и воскрес ради нашего с вами спасения?
Его глаза вновь закрылись.
– Вы хотите принять Святые Дары?
– Да, – подтвердил человек.
И у нас с ним состоялся долгий, обстоятельный разговор. Только говорить приходилось мне, а ему отвечать глазами. Наконец я прочитал над ним разрешительную молитву.
– Анатолий, сейчас будем причащаться, вам необходимо проглотить Дары. Вы в состоянии это сделать?
Мужчина часто заморгал глазами. Потом я подозвал его дочь и с ее помощью сделал все, что нужно.
После причащения разоблачаюсь и укладываю вещи в требный чемоданчик. Вдруг смотрю, правая парализованная рука больного отрывается от постели и начинает потихонечку подниматься. Пальцы руки собираются в щепоть, видно, как трудно даются ему эти движения. Но рука, еще минуту назад непослушная хозяину, двигалась.
Сперва я никак не мог понять, что он задумал, а потом догадался: Анатолий хочет перекреститься. Делает это очень медленно, но правильно. Человек перекрестился парализованной рукой. Потом так же медленно взял в руку свой крестик и поднес его к губам. Он целовал крест!
Я стоял, как зачарованный, у меня даже слезы навернулись. Только что на моих глазах произошло чудо.
Он лежал и смотрел в окно, но только сейчас его взгляд был совсем другим, нежели тот, что в самом начале. Он явно что-то видел, и это «что-то» его полностью захватило, и все окружающее для него вовсе перестало существовать. Я тихонько, чтобы не потревожить больного, собрался и вышел из комнаты.
Анатолий умер через три недели, это случилось на Пасху, и мы отпевали его в храме Пасхальным чином. Никто так никогда и не узнает, что он видел тогда в своем окне, но, скорее всего, что-то очень хорошее, потому что до сих пор я не могу забыть выражения его тогдашних восторженных глаз”.
20-й день Святой Пасхи. Духовное чтение
21-й день Святой Пасхи. Духовное чтение
22-й день Святой Пасхи. Духовное чтение
