В этот день 5 ноября родился Михаил Херасков. Известный русский поэт XVIII века. Автор «Россиады», которую называют первой отечественной эпической поэмой;
5 ноября 1957 года в болгарском городе Пловдив установлен памятник советским воинам, названный «Алеша».
5 ноября 1472 года – как считается – порта Кафы на Черном море достиг одинокий русский купец. Это был Афанасий Никитин, который возвращался из путешествия к Индии. Его путевые заметки стали известны как «Хождение за три моря».
Афанасий Никитин
Афанасия Никитина иногда называют первым европейцем, который побывал в Индии. Это, конечно, преувеличение. Некоторые самые отчаянные миссионеры или торговцы проходили через Ближний Восток и добирались до этой непонятной, загадочной Индии и даже далее… Но вряд ли кто-то из предшественников русского купца оставлял такой обстоятельный и интересный рассказ об этой части Света. Спустя столетия его очерки попадутся на глаза придворному историографу Карамзину. И они его потрясут:
«Доселе географы не знали, что честь одного из древнейших, описанных европейских путешествий в Индию принадлежит России Иоаннова века…»
Русь еще не объединилась в единую державу, еще не сбросила власти «ордынских царей». Еще кроме великого князя Московского властвовал великий князь Тверской. И вот один из его подданных отправился в далекое предприятие за Каспийское море. Тверской купец Афанасий Никитин (к слову, Никитин – это его отчество, «Никитин сын»). Почему и в какой момент он начал вести свои дневниковые записи – мы точно не знаем. Возможно, это было нужно ему для того, чтобы просто не сойти с ума от тех передряг, что свалились на его голову. Да и чтобы не разучиться родной речи. Все дело в том, что когда Афанасий добрался до цели пути, до земель Ширваншаха, его уже дважды успели ограбить по дороге.
«И пришли есмя в Дербент… а мы пограблени. И бил есми челом Василию Папину да послу ширваншину Асанбегу…» Но сильные мира сего не согласились с несчастным. «И мы, заплакавъ, да разошлися кои куды: у кого что есть на Руси, и тот пошел на Русь; а кой должен, а тот пошел куды его очи понесли».
Видимо Афанасий остался должен на родине круглую сумму, вот и решил идти дальше, «куды его очи понесли». И затянулось это путешествие практически на 6 лет. Два года в Иране. Потом морское путешествие к Индии. Описание обычаев, праздников, даже кулинарных блюд и диковинных сельхоз культур. Чего только нет в записях тверитянина. Описание его коммерческих замыслов и провалов. В частности, малоудачная продажа арабского скакуна. Он сам дивится виду окружающих его людей и в них сам явно вызывает любопытство. И правда, редкое это было зрелище для XV века.
«И тут есть Индийская страна, и люди ходят все наги, а голова не покрыта, а груди голы… а все ходят брюхаты, а дети родятся на всякий год, а детей у них много. А мужики и жонкы все нагы, а все черны. Яз куды хожу, ино за мною людей много, да дивуются белому человеку».
Особый интерес у современных исследователей вызывал вопрос о том, не изменил ли тверитянин своей Вере? И правда, в его речи, особенно к концу повествования, все больше и больше иноземных слов. Все больше упоминаний чужих религиозных обрядов и текстов. И все же:
«Ту же и окаянный аз рабище Афонасей Бога Вышняго, творца небу и земли, възмыслихся по вере по кристьянской, и по крещении Христове… и устремихся умом поитти на Русь».
Русский человек вдоль и поперек исходил и описал западный берег Индии. Морем он добрался даже до Сомали и Эфиопии. А потом, истосковавшийся по Вере и Родине, все же взял курс на север, к себе в Тверь.
Первоначально Афанасий Никитин и не планировал идти дальше «одного моря». Но вышло – «Хождение за три моря» (то есть, Каспийское, Аравийское и Черное моря). Увы, до родной земли он не добрался всего чуть-чуть. Он умер под Смоленском, от тягот пути. А записи его попали ко двору московского великого князя, чтобы спустя столетия удивлять потомков предприимчивости и твердости духа русского купца.
