В этот день 24 января родились:
– Дмитрий Ушаков. Русский филолог, лингвист;
– Михаил Ромм. Советский кинорежиссер.
24 января 1878 года родился русский художник Василий Суриков.
«…Среднего роста, крепкого сложения, с упрямым сосредоточенным лицом человека, привыкшего достигать намеченного; в нем нет чрезмерной интеллигентности, он прост и народен…», – так описывал 63-летнего Сурикова поэт Всеволод Рождественский.
Живописец и был таким – близким к народу и знавшим, чего хочет добиваться от жизни. Мать Сурикова рано овдовела и обеспечивала троих детей одна. Когда денег не хватило даже на то, чтобы Василий смог продолжить обучение в гимназии, юноша устроился на работу писцом. А занятиям живописью посвящал все свободное от работы время. Упорство характера проявилось и позднее, когда Суриков провалил экзамен по рисунку с гипса в Петербургскую Академию Художеств. А поступив со второго раза, он уже не отступал.
Награды за рисунки и живописные композиции посыпались на него как из рога изобилия. Суриков даже нашел себе мецената. Золотопромышленник Петр Кузнецов не только оплатил талантливому студенту учебу в Академии, но и позвал жить к себе на золотые прииски, в Хакасию. Однако захватила тогда воображение художника Москва, куда его пригласили для написания фресок для строящегося Храма Христа Спасителя.
«Началось здесь, в Москве, со мною что-то странное. Прежде всего, почувствовал я себя здесь гораздо уютнее, чем в Петербурге… Как только начинало темнеть, я отправлялся бродить по Москве и все больше к кремлевским стенам. И вот однажды иду я по Красной площади, кругом ни души… И вдруг в воображении вспыхнула сцена стрелецкой казни, да так ясно, что даже сердце забилось. Почувствовал, что если напишу то, что мне представилось, то выйдет потрясающая картина», – так описывал свои ощущения художник, которые впоследствии он смог выразить на холсте.
«Картина Сурикова «Утро Стрелецкой казни» делает впечатление неотразимое, глубокое на всех. Все в один голос высказались дать ей самое лучшее место, он наша гордость на этой выставке…», – так отвечал Илья Репин коллекционеру Павлу Третьякову.
Полотно экспонировалось на выставке «Товарищества передвижных художников» и стало первой, которую Суриков выставил на суд зрителей.
«Никто не начинал так. Он не раскачивался, не примеривался, и как гром грянул этим произведением». Так же молниеносно живописный шедевр был куплен Третьяковым за 8100 рублей. «…Я беру…все только то, что нахожу нужным для полной картины нашей живописи…», – говорил Третьяков, пополняя коллекцию картин новым шедевром.
Впоследствии Третьяков приобрел у Сурикова еще два полотна: «Меньшиков в Березове» и «Боярыня Морозова». Это позволило Сурикову не думать о заработке, а всецело посвятить себя творчеству. Однако, несмотря на самую положительную рекомендацию картин Сурикова, Репин вот так писал о самом художнике:
«…Я был уже на выезде за границу, когда Суриков стал выдвигаться и готовился быть «конкурентом». Я видел его только мельком и мне очень врезались его выразительные глаза: я был не прочь с ним познакомиться. Но однажды, встретившись со мной в коридоре Академии художеств, он взглянул мне так холодно в упор, что я сразу охладел к нему…»
И позднее именно Репин на коленях просил Сурикова преподавать в Академии Художеств. На что Суриков ответил твердое: «Не пойду!». Художник не хотел тратить свое время вхолостую. Он предпочитал творить. Часто в поисках натурщиков для своих картин он сутками колесил по городу, пока не находил нужный типаж.
Но, не смотря на охлаждение отношений между двумя знаменитыми художниками, в дневнике Репина о Сурикове было написано:
«Да, у Сурикова было много страсти к искусству…Искусство он горячо любил, более всего на свете…Он понимал все и глубоко и верно ценил…»
