Для чего Церкви нужно такое пышное благолепие?
Добрый день, дорогие наши посетители!
Зачем Церкви такое великолепие: пышные службы, золотые купола, новые роскошные храмы? Не лучше ли было бы деньги, на это потраченные, израсходовать на больницы и детские дома, например?
Отвечает протоиерей Александр Лебедев:
«Замечательно на подобный вопрос ответил ныне покойный Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Когда его спросили, не лучше ли строить не церкви, а больницы и детские дома, он ответил, что чем больше в нашей стране будет церквей, тем меньше – больниц, тюрем и детских домов.
Обилие объектов социального значения в нашем обществе – это не столько свидетельство высокого уровня жизни или заботы государства о своих гражданах, сколько следствие духовной омертвелости нашего общества. Возьмем, к примеру, детские дома. Откуда такая их наполненность, причем преимущественно не сиротами, а детьми, чьи родители живы? Почему дети своим родителям не нужны? Да потому, что для родителей, как принято говорить, нет ничего святого. Как быть в такой ситуации?
Можно плодить все новые и новые детские дома, содержать их многотысячный персонал, а можно поступить иначе – попытаться воспитать в людях чувство ответственности перед Богом, от Которого, как известно, и на дне морском не скроешься, и смертью не отгородишься, потому что там-то как раз Его правосудие настигает нечестивца со всей неотвратимостью. В одном случае мы пытаемся устранить следствие – ставить мертвому все более новые и современные припарки, в другом – исцеляем самого мертвеца и экономим на припарках баснословные суммы. Что разумней, уж не говорю – выгодней?
Каждая копеечка, вложенная в развитие Церкви и увеличение ее влияния на наше общество – это залог неискалеченности судеб наших детей, экономия государственных средств и высвобождение значительных трудовых ресурсов. С какой еще точки зрения нужно смотреть, чтобы перестать сомневаться в целесообразности возрождения Церкви?
И все же, для чего Церкви великолепие? Прежде всего, нужно сказать, что никакой связи между степенью материального благополучия и спасительностью церковных таинств и обрядов не существует.
Литургия, где бы и в каком храме она ни совершалась – богатом или бедном, с большим хорошим хором или вовсе без оного, – всегда остается Литургией, Крещение – Крещением, молебен – молебном. Разным может быть результат воздействия того или иного церковного действия на человека. Это напрямую зависит от усердия, с которым человек участвует в богослужении.
Усердие человека к Богу способно проявляться внешне: Богу мы стараемся отдать все самое лучшее, что у нас есть. Если это угол в избе, то красный, если место для храма, то, как правило, самое высокое, если здание церкви, то самое красивое, если покрытие куполов, то самое яркое.
В конце концов, человек призван отдать Богу самое дорогое, что у него есть, – свою жизнь. «Сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим», – призывает Церковь всех нас словами неоднократно звучащей во время каждого богослужения малой ектении.
Так что церковное великолепие (вещь в наше время, кстати, довольно редкая) – это проявление усердия к Богу наших прихожан. Согласитесь, странно звучали бы призывы Церкви к прихожанам поменьше усердствовать в любви к Богу.
Ну и напоследок – небольшое жизненное наблюдение. Люди, возмущающиеся неправильным, как им кажется, распределением денежных средств Церкви и радеющие, по видимости, о состоянии детских домов и больниц, как правило, кроме себя, ни о ком заботы не проявляют: ни на храм не жертвуют, ни детским домам не помогают. Иначе бы дилемма о предпочтительности помощи Богу или ближнему, поверьте, просто не возникла бы. Ведь человек, имеющий за душой опыт жертвы чем-то своим ради кого-то другого, всегда поймет и никогда не осудит кого-либо, поступившего так же, но по отношению к другому адресату».
Не лишает ли вера свободы человека?
<< На главную страницу Вопросы священнику >>
