Рассказы о. Варнавы. Книга 1-я. Страница 2-я
Мир Вам, дорогие посетители православного сайта “Семья и Вера”!
Перед Вами 2-я страница интересных и поучительных рассказов известного российского писателя и поэта монаха Варнавы (Санина), которые повествуют о духовной стороне человеческой жизни.
МАЛЕНЬКИЕ РАССКАЗЫ – “СЕГОДНЯ И ВЧЕРА”
Монах Варнава (Санин)
Книга первая
Страница 2-я
КОРНИ И КРОНА
Никак не мог понять долго и трудно боровшийся со своей гордыней человек ― и почему она так крепко сидит в его сердце?
Корни ― до самого дна души!
Никак их не вытащить…
И вот шел он однажды по улице.
И вдруг слышит разговор матери с маленьким ― лет шесть-семь, не больше ― сыном.
Точнее, ее восторженно-воркующий монолог:
― Ты у меня самый красивый, самый умный, вон как тебя учительница сегодня расхваливала! Ни о ком другом так не говорила! И в музыкальной школе нет тебе равных. А еще хоккейный тренер говорит, что ты настоящий талант ― самый быстрый, самый сильный…
― И самый меткий! ― вставил впитывавший каждое слово и принимавший его, как должное, мальчуган.
― Будешь у меня самым великим человеком в мире! ― подытожила, наконец, мать.
И, не переставая хвалить сына, повела в кафе «Лакомка», угощать его всем, что он только ни пожелает!..
Поглядел им вслед человек.
Вспомнил свое детство.
Как тоже ― хвалили и превозносили его все, кому не лень.
И, вздохнув, понял, почему ему теперь так трудно, почти невозможно бороться со своею гордыней…
РПК
РПК ― это рота почетного караула.
Степан Виноградов, прослужив в ней более года, приехал домой в краткосрочный отпуск.
На десять дней, не считая дороги!
Он заранее распланировал все эти дни чуть ли не по часам.
Походить по друзьям.
Вместе с ними ― на дискотеку.
В кино.
Съездить в областной город к поступившей в институт однокласснице, с которой переписывался все это время.
А там ― может быть, и в театр.
И еще на футбол, который он очень любил.
И в который почти профессионально играл до службы.
Но едва он появился в квартире с родными, полузабытыми запахами ― высокий, красивый, стройный ― как его планы сразу же стали трещать по всем швам.
Сначала мама, не зная, куда посадить и чем еще накормить сына, не отходила от него ни на шаг.
Затем отец, дождавшись своей очереди, обошел с ним все главные улицы, к счастью, небольшого их города.
И, будучи на полторы головы ниже, чуть ли не каждому встречному, с гордостью, говорил:
― А это ― мой самый маленький!
И, наконец, бабушка, на которую у него и так с самого детства таилась в сердце обида за то, что она настояла, чтобы его назвали, как всегда ему казалось, старомодным и деревенским именем, причем, сама она все время говорила ― Стефан, попросила его сходить с нею в храм.
― Ноги-то у меня почти не ходят! ― посетовала она. ― Палочку тоже рука с трудом держит. А ты вот у меня какой кавалер ― поможешь!
Степан ужаснулся, представив себе, что будет идти под ручку с бабушкой через весь город и куда ― в храм!
Но отказать ей не смог.
Только спросил:
― А это надолго?
И услыхал:
― Нет, что ты внучек. Всего два или три часа. С непривычки тебе, будет, конечно, трудно. Но если что ― у нас там лавочки есть. Можно и посидеть!
― Да ты что? ― возмутился Степан. ― Мне ― трудно?! Да мы, если хочешь знать, в РПК не к такому привычны! Часами по стойке смирно стоять умеем! Да еще с тяжелым карабином в руке! Неважно ― в мороз или зной! Никто и не шелохнется. Ротный у нас такой строгий, что ко всему приучил!
Так прошла его первая ночь дома.
И рано утром они отправились в храм.
Бабушка шла медленно.
Так, что ему с трудом приходилось подстраиваться к ее мелким шажкам.
Даже шажочкам.
Прохожие, как ему все время казалось, с насмешкой смотрят на них.
Точней, на него.
Но оказалось, что это были только цветочки.
В храме, к немалому удивлению Степана, у него вскоре неожиданно начала затекать спина.
Бабушка же стояла, как ни в чем не бывало.
Вся растворившись в том, что громко возглашал священник из алтаря и пели на клиросе.
А у Степана усталая тяжесть постепенно перешла и на ноги.
Этого не могло быть.
Но… было!
Ноги его заныли и, когда все стоявшие на службе, кроме него, дружно запели: «Верую во Единого Бога Отца…», предательски задрожали.
Под конец этого пения его замутило.
Стало крутить.
Словно белье, когда его выжимают…
Стены с фресками и иконами так и поплыли перед глазами.
Хорошо что, заметившая то, что он сильно побледнел и покачнулся, лет на двадцать, наверное, старше его бабушки ― старушка, участливо сказала:
― Ты бы шел посидеть, сынок!
И, видя, что сам он уже не может идти, сама взяла его за руку.
И подвела к стене.
Где стояли скамейки…
Дома, куда они с бабушкой вернулись на такси, понемногу придя в себя, Степан недоуменно спросил:
― Бабушка, я же ведь из РПК. И футболист к тому же. А почему в храме тогда еле-еле выстоял? То есть, высидел…
― О-о, ― внучек! ― протянула в ответ бабушка. ― РПК ― это земное. Футбол и вовсе от бесов[1]. А в храме ― все спасительное, духовное. Вся вражья рать, как увидела, что ты пошел к Богу и от них ускользаешь, так разом и накинулась на тебя.
― Да разве такое может быть? ― хотел возразить Степан.
Но тут же припомнив, как чувствовал себя во время службы, сам понял, что да ― оказывается, бывает.
И что-то такое, о чем он всерьез никогда не задумывался, и правда, наверное, есть…
Не случайно ведь, половина роты и сам ― какой он ни есть суровый ― ротный носят кресты на груди.
Вспомнив о том, он сказал:
― Бабушка, а крестик мой, ну тот, что ты всегда называла крестильным, ― где?
― Вот, милый! Вот, мой Стефанушка! ― обрадовавшись, ласково заворковала бабушка.
С непривычной уже для нее легкостью быстро сходила в свою комнату.
И сама надела на шею внука его совсем ненадеванный детский крест.
― Спасибо, как только заработаю ― золотой себе непременно куплю! ― благодарно кивнув, пообещал Степан и по давней привычке нахмурился: ― Только что ты все время так меня называешь?
― А как же еще? ― удивилась бабушка. ― По-православному! Так звали еще великого святого ― первомученика архидиакона Стефана, которого за исповедание Христа до смерти забросали камнями. И прадед твой, мой дедушка, в честь которого ты так назван, тоже казнен был за веру. Теперь он ― святой.
«Вот это да!» ― изумился Степан.
Оказывается, у них в роду есть самый настоящий святой, каких изображают на иконах и кому молятся люди.
А он и не знал!
И более того ― назван в его честь!
Вот будет о чем рассказать, когда вернется в роту, ребятам!
От той, давней обиды и недовольства на бабушку сразу и следа не осталось.
Ай, да бабушка!
Всего за два-три часа уму-разуму научила.
И еще неизвестно, долго-долго размышлял потом он, кто кому больше помог сегодня.
Я ей…
Или она ― мне?
____________________
[1] Еще в начале 20-го века, когда только-только начала входить в моду эта игра, великий преподобный Оптинский старец Варсонофий, прозорливец и чудотворец, предупреждал, что она ― от лукавого.
ВЕСЕННЯЯ ОСЕНЬ
Эту чудесную и, казалось бы, сказочную на первый взгляд историю рассказало мне столько человек, включая священников, что у меня нет даже тени сомнения в ее достоверности.
Иное дело, вычитали они об этом где-то в надежном источнике.
Или узнали от тех, кому передали ее те, с кем это было.
А может быть, даже и непосредственно от них самих.
Этого я не могу сказать.
Но как бы там ни было…
Однажды хмурым осенним днем приехали в Сергиев Посад муж и жена.
Пожилые уже люди.
Долго, издалека добирались.
Несколько лет об этой поездке мечтали.
Вышли из электрички и, конечно же, сразу ― в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру!
Подивились ее величию и красоте со смотровой площадки, где прошедшие, бывало, по несколько сот верст паломники издревле останавливались, приводя себя в порядок, любуясь вот так же Лаврой, и настраивались на молитвенный лад.
Выстояли длинную очередь к мощам преподобного Сергия Радонежского.
Благословились у него, как у игумена, на пребывание в этой святой обители.
Походили по ней.
С молитвой.
А как зазвонили колокола ― зашли в огромный собор.
В котором было много монахов и приехавших, как и они, со всех концов необъятной страны, паломников.
Отстояли всю непростую монастырскую службу.
И только когда вышли, вспомнили, что не побеспокоились, как другие, загодя о предстоящем ночлеге…
На улице-то темно совсем уже стало.
И шел холодный, ветреный дождь.
Как быть?
В гостиницу идти ― дорого.
Постояльцем к кому-то напрашиваться ― поздно…
И все равно на сердце была такая радость, будто им и не предстояло ночевать где-нибудь на скамеечках, под дождем, на холоде, за воротами Лавры.
Которые, как они уже знали, совсем скоро будут закрыты.
Не сетуя, не жалуясь, с благодарностью поклонились они всем соборам и храмам.
Направились было к выходу.
Но тут их неожиданно остановил невесть откуда подошедший к ним старичок.
Точнее, он тронул за локоть мужчину.
А спросил уже у обоих:
― Куда это вы собрались?
― Да вот, погостили, пора и честь знать! ― с поклоном ― незнакомец ведь не иначе, как здешний, то есть, монах ― ответила ему женщина.
― Мы монастырские порядки понимаем и уважаем! ― подтвердил мужчина.
Старичок с удовольствием оглядел пожилую чету и улыбнулся:
― Идемте со мной, ― даже не спрашивая, в чем их нужда, предложил он. ― Я устрою вас на ночлег!
И такая в нем чувствовалась ласковая забота, столько приветливости было в голосе и во взоре, что муж с женой, ни о чем не тревожась, покорно направились за ним следом.
Хотя и предупреждали их перед дорогой соседи: вы там поосторожней, по нынешним временам, всякие люди бывают! Еще глядишь, и ограбят…
А чего грабить-то?
Всё, что нажито было за честную жизнь, и без того давно уже отобрали.
И тем более, здесь, в монастыре, да еще с таким, сразу видно, благодатным проводником ― чего опасаться?!
Вел он их, вел.
Куда ― трудно было даже понять.
Ведь вокруг ― темень, ветер, дождь…
Но, наконец, подвел к какому-то домику-срубу.
Распахнул дверь.
Сказал, что теперь ему нужно уйти.
А им велел заходить.
И располагаться удобней.
Они вошли в домик ― а там…
Теплая печка…
Стол, накрытый едой.
Старинный, пузатый такой самовар.
А на нем ― медный чайничек, судя по аромату, с настоящим ― не то, что теперь в пакетиках ― травяным, русским чаем.
Перекрестились муж с женой на висевшие в святом углу ― темные, сразу видно, что древнего письма ― иконы.
Потрапезничали.
Отогрелись.
И легли спать.
А утром, сразу оба, проснулись от близкого колокольного звона.
И ― что это?
Никак не поймут…
Лежат они на небольшой полянке.
Прямо на голой, если не считать уставшей за лето травы, земле.
Все так же, как и вечером, дует осенний ветер.
Идет дождь.
А там, где они лежали ― сухо.
И дождя над ними совсем нет.
Как нет ни печки.
Ни стола с самоваром.
Ни самого домика-сруба…
Чудеса да и только!
Если бы это случилось с кем-то одним из них, то второй мог бы и не поверить.
Но тут они ошеломленно покачали головами.
Молча переглянулись.
Всю жизнь вместе прожили ― давно научились понимать друг друга без слов.
Прослезились…
И пошли благодарить за такое великое чудо и радушный прием в Лавре ― преподобного Сергия.
Благо от той полянки, где они ночевали, до Троицкого собора, где находятся его святые мощи, как оказалось, это было совсем рядом!
Рассказы о. Варнавы. Книга 1-я. Страница 1-я
<< На главную страницу На рубрику монаха Варнавы >>
Слава Богу! Это счастье,что всё это рядышком с нами находится,только молитесь и обрящете,что душе вашей угодно. Спасибо за рассказ очень интересно. После таких рассказов засыпаешь,как в детстве со светлыми мыслями и полным счастья,что это всегда рядом снами.