Рассказы Монаха Варнавы Санина

Рассказы о. Варнавы. Книга 1-я. Страница 9-я

Мир Вам, дорогие посетители православного сайта “Семья и Вера”!

Перед Вами 9-я страница православных рассказов известного российского писателя и поэта монаха Варнавы (Санина), в которых речь пойдет о святых мучениках 20-го века.

Заглавие

НА СКРИЖАЛЯХ ВЕЧНОСТИ

Без малого 15 лет назад пришлось мне несколько дней прожить в Свято-Николаевском Белогорском монастыре.

Что под Кунгуром, в Пермской области.

Удивительная обитель!

Как с любовью и уважением говорят о ней хоть раз побывавшие здесь паломники: Уральский Афон.

И совсем не потому, что расположен монастырь на высшей точке Уральских гор, отчего все ближние и дальние окрестности видны как с самолета на добрую сотню, а то и все полторы сотни верст.

А потому что служба в ней ― строго по афонскому чину.

И по ночам.

Храм, по рассказам везшего меня водителя, был четвертым по величине в царской России.

Смотришь на него, когда едешь по, как начинало казаться, бесконечно ведущей наверх дороге, издали снизу и удивляешься ― и как только на такую высоту смогли вознести его люди?

Слава Богу, хоть сохранили…

Не разрушили, как многие другие святыни в стране.

А вот монахов, которые подвизались тут…

Вместе с игуменом Варлаамом ― всех их жестоко казнила безбожная власть.

Не пощадила она и Пермских владык.

Архиепископа Андронника, отрезав у него щеки, живым закопали в землю…

А епископа Феофана…

У него были прекрасные густые волосы. И, привязав за них его к лому, озверевшие, с позволения сказать, люди опускали епископа-мученика в прорубь до тех пор, пока он не превратился в ледяную глыбу.[1]

Тогда-то прямо там, в монастыре, темным, безлунным вечером родились такие строки:

Черные дни Белой горы:

Красно-кровавый свет.

Сколько воды утекло с той поры?

А сколько прошло лет?..

Я думал продолжить их и написать целую поэму.

Пообещал даже прислать затем игумену, который как раз, возрождая известную в стародавнее время по всей России миссионерскую деятельность монастыря, начал выпускать объемный журнал.

Но…

Время приложило к минувшим годам еще несколько лет.

Поэма не шла.

И мне вдруг однажды подумалось.

А зачем?

Она ведь и без меня давно уж была написана.

Причем, так ― как этого не сумеет сделать ни один, даже самый великий поэт.

Кровью.

Самими мучениками.

На скрижалях Вечности!

_____________________

[1] Удивительно, но эти строки совершенно непреднамеренно пишутся 24-го декабря, когда Церковь чествует память епископа Феофана и иже с ним пострадавших. То есть, именно в день этой лютой казни. Дивны дела Твои, Господи! А священномученику Феофану посвящены такие строки из баллады «Новомученики Российские»:

Было: варвары епископа,
Кто смеясь, кто под приказом,
В прорубь черную неистово
Опускали раз за разом.

Век 20-й слезы льет
По щекам Отчизны.
Слой на слой ложится лед
В кольца Вечной жизни.

Окончание

ПОСЛЕ БЛАГОСЛОВЕНИЯ

Зачем ― сам не знаю ― показал я игумену Белогорского монастыря свою, изданную массовым тиражом толстую книгу, а точней, исторический роман «Колесница Гелиоса».

В основном о Древней Греции.

И немного ― о Древнем Риме.

События которого относились ко второму веку до Рождества Христова.

Он взял его почитать.

А я ужаснулся:

«Что я наделал? Для чего прихватил с собой в такой строгий монастырь, где служба идет по афонскому чину, светскую книгу?! Ну и достанется мне теперь…»

Однако игумен, творческий человек, бывший до пострига режиссером документального кино, возвращая мне вскоре книгу, совершенно неожиданно для меня сказал:

― Интересный роман. Только вы вот что…вы ― воцерковите его! То есть, сделайте душеполезной книгой!

Услышав такое, я вконец растерялся.

Как можно говорить о православной вере в романе, герои которого жили за полтора столетия до спасительного прихода в мир Иисуса Христа?!

Ведь само по себе это уже ― абсурд!

Но ― благословение было получено.

Долго я не знал, с какой стороны по-новому подойти к старой книге.

И только почти через десять лет, наконец, понял, как его можно выполнить.

Во-первых, роман был исправлен и дополнен пусть бесполезными и тщетными в период язычества, но все же духовными поисками эллина, то есть, древнего грека ― Эвбулида.

А во-вторых, началась (и продолжается ныне!) большая работа над его продолжением.

Еще тремя книгами, в которых прослеживаются судьбы потомков главного героя уже в благословенные христианские времена.

Благодаря чему роман, в конце концов, должен вырасти до православной исторической эпопеи.

Такой вот оказалась сила благословения, полученного в столь благодатном и строгом месте!

Но и это еще не всё.

Как только мне удалось переделать и издать двухтомником ту, прежнюю книгу[2], у меня неожиданно появились новые знакомые.

Они с особенным увлечением и настойчивостью стали рассказать мне об одном из самых почитаемых в Греции святых.

Священномученике Ефреме Неомакрийском.

Передали тропарь, иными словами, краткую молитву ему.

Его жизнеописание.

Поначалу я недоумевал: зачем?

Почему?

Впечатление было такое, будто этот великий святой грек сам стучится в сердце ко мне.

А потом вдруг как осенило: роман-то ― о Древней Греции!

И надо ведь: то знакомство прекратилось так же внезапно, как и началось.

Будто его и не было.

А возникшее почитание этого святого, особая теплота от одной только мысли о нем, так и осталась…

_________________

[2] Теперь она называется «Око за око» и «Завещание бессмертного».

Окончание

ОБЪЯСНЕНИЕ

Когда мне подарили самую первую частицу святых мощей ― святителя Иннокентия Иркутского, Чудотворца, я просто нарадоваться не мог.

Еще бы!

Святые угодники Божии и так слышат нас не хуже, чем мы друг друга.

А, скорее всего, даже лучше.

Но они, как я вычитал это в одной из книг, еще и очень внимательно следят за каждой частицей своих святых мощей.

И потому возле них подается особенная, или, говоря церковным языком ― сугубая благодатная помощь.

Если, по какой-то причине, не всем, то очень многим просящим о ней.

Поэтому далеко не случайно, чувствуя это, на Руси всегда шли и едут сегодня к святым мощам паломники.

Едут, подчас издалека.

А тут у меня у самого оказалась такая святыня!

Для которой почти тут же сшили маленький мешочек.

С тесемкой, чтобы ее можно было носить на груди в дороге.

Произошло это в Свято-Николаевском Белогорском монастыре.

Я был бесконечно благодарен за такой великий подарок его игумену.

Монахине, которая отложив все дела, сшила мне этот мешочек.

И одного только не мог понять.

Почему мне дали мощи именно святителя Иннокентия?

Иное дело ― святителя Николая, святого великомученика Пантелеимона, преподобных Сергия Радонежского, Серафима Саровского или Варнавы Гефсиманского, которых я чтил особо…

А об этом святом, к своему стыду, я тогда даже и не знал ничего!

К счастью, этот вопрос вскоре отпал.

Словно бы сам собой.

Когда мне нужно было возвращаться домой, то в кассе вокзала, не оказалось ни одного билета.

Ни на один поезд.

Что, впрочем, было не удивительно.

Как раз наступило время новогодних каникул.

Удивительным было другое.

Сам не знаю ожидая чего, и зачем ― я потерянно простоял около кассы час… другой…

И тут вдруг кассирша, уже явно жалевшая меня, обрадованно закричала через свое окошечко:

― Есть! Появился! На такой-то, уже и не помню, какой номер, поезд. Давайте скорее ваш паспорт, пока его не перехватил кто другой… И бегом на посадку, а то он ― проходящий!

Нужно ли говорить о том, в какой спешке все было дальше?..

Только уже оказавшись в переполненном вагоне, бросив сумку на свободную нижнюю (?!) полку в купе, я вышел в коридор и, с облегчением выдохнув, спросил у стоявшего рядом попутчика:

― Откуда хоть едете?

И услышав в ответ:

― Из Иркутска! Слышали про такой город?

Только крепко сжал висевший под свитером мешочек с закатанной в воск частицей святых мощей.

Святителя Иннокентия Иркутского, Чудотворца.

И сразу всё понял…

Окончание

НИТЬ ВЕРЫ

Подарила мне раба Божья Галина ― святыню.

Нить от подрясника, в котором был застрелен и заколот полупьяными революционными матросами первый священномученик-архиерей ― митрополит Киевский и Галицкий Владимир.

В то время я как раз снимал (разумеется, как это принято у православных, бесплатно) комнату в огромной, оставшейся от ее прежней ― богатой деньгами, но нищей духовно ― жизни, квартире.

Ей самой подарил целый лоскут ее прежний постоялец, ставший игуменом одной из подмосковных обителей.

И вот она отделила мне от него одну длинную черную нитку.

С великой радостью, оставшись один в комнате, я принялся вкладывать ее в свой мощевик.

То есть, прикреплять сверху к свечному воску, в который ранее были вложены святые мощи нескольких угодников Божиих.

И тут…

Вначале мне показалось, что это что-то случилось с моим зрением или происходит с электрическим светом.

В крайнем случае, простая игра воображения.

Которая нередко бывает при недостатке веры.

Но нет ― точно!

Черная нить, прямо на моих глазах, принялась окрашиваться в красный цвет…

И в конце концов, стала ярко алой!

Как только что пролитая, свежая кровь.

― Галина! ― закричал я во весь голос.

И когда она встревоженно ― мало ли что могло случиться ― вбежала в комнату, только и смог показать на раскрытый мощевик:

― Смотрите! Видите? Нить…

― Ой!.. ― прошептала она, склонившись над мощевиком. ― Что это с ней? Я ведь давала вам черную!

― Да, ― согласился я. ― А теперь она ― красная.

Галина сбегала к себе в молельную комнату.

Принесла, бережно держа на ладони, лоскут от подрясника священномученика Владимира.

Сравнила с нитью в мощевике.

Нет, лоскут, к ее немалому разочарованию, по-прежнему был черным.

А нить ― алой!

… Много с тех пор миновало лет.

Не сумев отблагодарить за гостеприимство Галину ничем иным, как молитвой, я вскоре перебрался в другое место.

Та нить с тех пор так и хранится в моем мощевике, зримо и живо напоминая о трагическом событии 1918-го года…

Каждый раз, когда я вспоминаю о ней, то вера во мне сразу крепнет, а сердце наполняется той, давней, непередаваемой никакими словами, радостью от произошедшего на моих глазах чуда.

Одно только жаль.

И как я не догадался тогда тоже поделиться с Галиной ― уже ставшей своей ― святыней?

Ведь чудесная нитка была такой длинной…

Что вполне хватило бы на двоих!

Окончание

ПОПРАННАЯ ЛЮБОВЬ

Рассказал мне один мой знакомый, чрезвычайно, кстати, прижимистый, нумизмат, такую историю:

«Выставили в интернет-магазине лот из пяти небольших медных монет.

Времени ― поздней античности.

То есть, уже после того, как благодаря усердным трудам святого равноапостольного царя Константина, в Римском мире христианская вера стала общепризнанной.

И более того ― государственной религией.

Изучил я этот лот.

На всех монетах были изображены императоры-христиане.

Констант ― сын Константина…

Констанций II ― другой его сын…

Феодосий ― либо Великий, либо его одноименный внук…

Сын Феодосия I ― Аркадий…

И еще какой-то ― надпись по причине слабой сохранности не сохранилась, но явно из их числа, император…

Цена, в пересчете на каждую отдельную монету, была почти смехотворной.

Но мне было тогда не до смеха.

Особенно, после того, как я увидел оборотные стороны этих монет.

За исключением одной, на всех остальных императоры попирали ногами ― кто одного, а кто и сразу двоих побежденных врагов[3].

В руке у трех правителей Римского мира было государственное знамя с монограммой, иными словами, сокращенным именем Иисуса Христа.

Четвертый, а именно Констанций II держал вместо него копье, поражая им молящего о пощаде воина. Кстати, очевидно, это изображение так нравилось ему, что он повелел ставить его почти на всех своих медных монетах. По нему можно сразу определить их принадлежность, даже не читая надписи.

Смотрел я на монеты и думал…

Как же все это не вязалось с евангельскими словами Христа о Любви!

Вместо Добра здесь были ― сплошная несправедливость и зло.

Вместо милосердия ― нечеловеческая жестокость.

Вместо прощения ― смерть…

От этих маленьких потемневших от времени медных кружочков так и веяло превозношением и лицемерием ― одних.

Болью, отчаянием, скорбью ― других…

Даже не верилось, что такое действительно было когда-то.

А впрочем, почему это ― было?

Не продолжается ли оно до сих пор?..»

Что можно еще добавить к этой истории?

Только одно.

Что тот мой знакомый, вопреки многолетней привычке экономить при собирании монет каждый рубль, не стал приобретать этот, пусть даже и предлагаемый почти даром, лот…

__________________

[3] Да и какие это были враги? Несчастные, побежденные люди ― жители мирных стран, «варвары», как с презрением называли их завоеватели ― могущественные римляне. Не потому ли, казалось, непобедимый Рим вскоре ― и вполне заслуженно! ― пал после этих событий?.. (примеч. автора)

Заглавие

Рассказы о. Варнавы. Книга 1-я. Страница 6-я

Рассказы о. Варнавы. Книга 1-я. Страница 7-я

Рассказы о. Варнавы. Книга 1-я. Страница 8-я

конец

<< На главную страницу                На рубрику монаха Варнавы >>