ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!
10-й день Святой Пасхи – день поминовения усопших. На церковном языке сей день называется Радоницей, ибо Воскресший Спаситель даровал Пасхальную радость всем усопшим!
Ниже мы прилагаем отрывок из “Книги Пасхальной радости”, посвященный 10-дню Святой Пасхи Христовой, состоящему из песни канона и рассказа:
Из песни первой канона Недели Фоминой
Врата смерти, Христе, ниже гробныя печати, ниже ключи дверей Тебе противишася: но воскрес предстал еси другом Твоим, Владыко, мир даруяй, всяк ум преимущ.
(Ни врата смерти, Христе, ни печати гроба, ни замки дверей не воспротивились Тебе; но, воскреснув, Ты предстал друзьям Твоим, Владыка, мир даруя, пре-восходящий всякий ум).
(Священник Михаил Шполянский. Дети и их люди // Был такой случай).
“Есть кладбища, на которых проводы – это мрачное и тягостное поминание мертвецов, есть такие, где просто идет тупая пьянка, есть погосты, где все происходит по принципу: отбарабанить поскорее и уйти. А есть такие, как Парутино, где Радоница действительно праздник Пасхальной радости. Настроение у всех приподнятое, все улыбаются, приветствуют друг друга: «Христос воскресе!» Обильная и вкусная трапеза; не без возлияний, но доброе местное виноградное вино не дает превратиться веселью в попойку.
Начинается все с обхождения кладбища по периметру и окропления святой водой. Затем общая панихида. «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав!» Песнопения, молитвы, каждения, чтение множества записок и поминальных книжечек.
После окончания панихиды – освящение могилок. Перед каждой могилкой лития, пасхальные песнопения, «Вечная память», окропление. У каждой могилки стол, скамейки. На столах обильная и очень вкусная снедь: котлетки, голубцы, птица, холодец, колбасы, сыр, сладкое. Везде – бутыли с домашним вином, розовым и красным.
Обойдя все кладбище, прохожу мимо большого стола, за которым сидит многочисленное семейство. Этих людей я знаю, очень добрые, радушные, веселые. После настойчивого приглашения, сажусь с ними. Среди прочих яств особое угощение, нигде, кроме Парутино, не виданное. Кастрюлька, в ней блинчики с невероятно вкусной творожной, похожей на пасху, начинкой. И все это залито густым соусом на основе сладких сливок. Удивительно вкусно.
Общаемся, вкушаем угощение. Замечаю: во главе стола стоит огромный кулич с белой сладкой корочкой и украшениями из сладостей. Из самой «макушки» кулича торчит большая пробка. Возле кулича – бокал с вином, пачка папирос, тарелка с закусками.
– А это у вас что такое? – спрашиваю хозяев.
– Это? Это наш дедушка. Вася.
– Дедушка Вася? Кулич – дедушка Вася?
– Как кулич? Почему кулич? Дедушка Вася -вот он.
Женщина любовно поглаживает круглую шишку оградки памятника.
Я вглядываюсь в портрет на фотоэмали: огромные буденновские усы и строгий, исполненный достоинства взгляд. Дедушка Вася был силен.
– А это мы дедушкино место соблюдаем, он тут, когда жив был, сидел. И вот такие огромные пасхи любил.
– Э-э-э-э… Понятно… а что это за пробка сверху?
– А это тоже дедушка придумал. Внутрь формы бутылочка ставится, пасха вокруг нее нарастает. А потом вино наливаем – красиво получается. Сейчас увидите.
Женщина большим острым ножом разрезает пасху; внутри, облепленная крошками теста, поблескивает розовой глубиной вина пол-литровая бутылка. Ломти пасхи раздаются всем присутствующим, мне чуть ли не самый большой. Извлеченная бутылочка откупоривается, вино разливается в бокалы.
– Упокой Господи во Царствии Твоем усопшего раба Божьего Василия с усопшими сродниками его. Христос воскресе!
– Воистину воскресе!
* * *
Когда часа через два мы сели в машину, домой уже ехать не хотелось. Решили отправиться на место древнего поселения, побродить, посидеть в тишине, вдохнуть воздух истории. И вот Ольвия. Высокие отроги, ступенчато спускающиеся к бесконечному разливу вод Днепро-Бугского лимана. Склоны покрыты зеленью трав, мозаикой полевых цветов. Выходим из машины. Неожиданное зрелище: навстречу нам, воздев руки к небу, идет Андрей. По лицу текут слезы.
– Андрюша, что случилось, почему ты плачешь?
– Люди! Здесь тысячи лет жили люди! Под нами земля, по которой они ходили и в которой они погребены.
– Так ты поэтому плачешь?
– Конечно. Здесь ведь жили люди! И их дети! Что вы смеетесь, вы что, не понимаете? Здесь жили дети! И их люди! Вслушайтесь!
Не встретив с нашей стороны чаемого сопереживания, Андрюша опустил руки, повернулся и побрел к обрыву.
Вдруг замер, опять повернулся к нам, указал пальцем на что-то в траве:
– Это вам. Передали.
Мы подошли. В траве стояла миска с блинчиками в сметане, двухлитровка вина (правда, на три четверти пустая) и… «дедушка». Точная копия «Васи». Только без пробки в голове.
* * *
Оказалось, час назад Андрея привезли в Ольвию мотоциклом, где он нас и дожидался. В тишине и покое, под бесконечным окоемом небес и над окоемом вод. И вслушивался в жизнь ушедших поколений. Живших здесь «детей. И их людей…”
7-й день Святой Пасхи. Духовное чтение
8-й день Святой Пасхи. Духовное чтение
9-й день Святой Пасхи. Духовное чтение
