Допустимо ли православному христианину физически себя защищать?
Добрый день, дорогие наши посетители!
Трудно принять заповедь Спасителя о подставлении ланиты под удар. Буквальное исполнение заповеди может сделать человека изгоем в школе, на военной службе или, не дай Бог, в заключении. Если человек не умеет защитить себя, то он не защитит и «алтари и очаги». Может быть, эти слова Нагорной проповеди есть метафора, яркая восточная фигура речи? Не совсем понятно, с какой целью Господь вообще дал эту заповедь? Св. Иоанн Златоуст толкует, что так мы можем пробудить совесть обидчика. Но жизнь показывает, скорее, обратное… Вместе с тем, в других случаях христиане могут сопротивляться злу силой. Получается некая двойственность? Нас учат, что мы должны любить своих врагов, но разве христианин должен иметь врагов? И кто же тогда наши враги?
Отвечает архимандрит Рафаил Карелин:
«Преподобный Антоний Великий сказал: «Если не можешь подставить вторую щеку, то, по крайней мере, не отвечай на удар ударом». Однако, если надо защитить другого человека, то следует применить силу. Также допустимо физически защищать себя.
Но могу вам сказать, что сразу видно, почему человек перенес удар, не ответив обидчику, – из-за страха или, напротив, из-за самообладания, перенеся оскорбление мужественно и спокойно.
Говорят, что человек, не постоявший за себя, может стать изгоем. Думаю, что здесь имеет главное значение другой фактор: испугался человек этого удара или нет. Обычно трусы вообще не прощают обид, а при возможности проявляют жестокость.
Я вспоминаю случай из византийской истории. Один из полководцев, по имени Фока, поднял мятеж против императора Маврикия, который оказался покинутым своим войском. «Кто этот Фока?» – спросил император у приближенных. «Отъявленный трус», – ответили придворные. «Если он трус, то он убьет меня», – сказал император. Так и случилось. Фока казнил не только императора, но и всю его семью на его глазах.
Слова Иисуса Христа содержат в себе буквальный, символический, анагогический (то есть иносказательный) и духовный смысл. Здесь нет противоречий. Иносказание не упраздняет прямого значения речи, а раскрывает в нем духовные аспекты и семантическую глубину.
Господь сказал: если зерно не сгниет в земле, то есть не уничтожится, то не может дать росток. Надо умертвить гордость и самость, надо отказаться от мирских представлений о достоинстве и чести: наше достоинство – образ Божий, и наша честь – стяжание Духа Святого.
Оскорбления – это очистительная вода, которая смывает грехи. Однако смирение – не значит пассивность; и мы можем оказать сопротивление – защищая других, или же для блага самого обидчика.
Когда мы оказываем сопротивление, нами должно руководить желание добра человеку. Если мы не достигли смирения Нового Завета, то, по крайней мере, не окажемся ниже Ветхого Завета, который полагал меру «зуб за зуб», и не будем за зуб разбивать всю челюсть.
Мы должны учиться любить врагов, то есть тех, кто поступает с нами несправедливо, и тогда не будем воспринимать их как врагов и противников – об этом говорит заповедь. Кто настоящие наши враги? Первый мой враг – это я сам, моя гордость и страсти; второй мой враг – это демон. С этими врагами надо бороться до смерти.
Куда нам девать нашу страстность, эгоизм и гордость? Поэтому мы, вольно или невольно, вступаем в противоречие и борьбу с другими людьми на разных уровнях. Те, которые поступили с нами несправедливо или препятствуют осуществлению наших желаний, воспринимаются нашей греховной душой, как противники и враги, а возможно, что и мы воспринимаемся ими так же.
Заповедь любить врагов существует только в христианстве; дать силы и возможности исполнять ее может только благодать Божия. Человек может не мстить своим врагам, ответить добром за зло, но любить способен, только стяжав божественную благодать.
Любовь к врагам – это вершина лестницы, к которой ведут заповеди Ветхого и Нового Заветов. Кто достиг любви к врагам, для того они перестают быть врагами; в них он видит бессмертную душу, наделенную образом и подобием Божиим; у него появляется сострадание и жалость к тем, кто причиняет ему зло. Вот тогда у человека исчезает отношение к другому как своему противнику, более того, он видит во врагах – друзей, которые помогают ему в спасении. Но это высокая ступень, на которой мы с вами не стоим».
Как, смиряясь, не впасть в самоуничижение?
<< На главную страницу Вопросы священнику >>