Школа добродетелей. Рассказы монаха Варнавы

ШКОЛА ДОБРОДЕТЕЛЕЙ. Рассказы. КНИГА VII. Страница 1-я

Здравствуйте, дорогие посетители православного островка “Семья и Вера”!

Для детского, юношеского и взрослого прочтения предлагаем замечательный рассказ российского писателя и поэта монаха Варнава (Санина) из серии “Школа добродетелей”, где автор соприкасает читателя с духовными миром живой веры.

Школа добродетелей, рассказы монаха Варнавы

КНИГА VII. Страница 1-я

Заглавие, перо, лист, пергамент

НЕСЛУЧАЙНАЯ НАХОДКА

            Витя с Толей отдыхали на море.

Собственно, отправлялась сюда семья Вити.

Но Толины родители, узнав об этом, попросили взять с собой  и их сына.

Разумеется, предложили оплатить все расходы.

И Витин папа сказал:

– А что? Сидят за одной партой, оба ходят в храм. То есть, трудятся вместе. Значит, и отдыхать вместе должны!

Вот Толя с Витей и плавали, ныряли, загорали вволю.

После опять плавали…

Снова ныряли!

Были они в большой красивой церкви на службе.

Потом ездили на автобусе в мрачные, тесные, с низкими каменными сводами катакомбы, где им показали подземный храм, в котором молились Богу христиане первых веков.

Экскурсовод рассказала, что очень часто, по приказу римских императоров и здешних правителей, воины уводили отсюда людей на мучительные пытки и, если они не отрекутся от Христа – казнь.

Теперь это – святые мученики!

– Вот где настоящая вера была! – только и качал головой Витя. – А тут даже просыпаться рано утром на службу – лень.

– Да… – со вздохом соглашался с ним Толя. – Хотя на рыбалку куда раньше легко встаешь!

Оба они и до этого чувствовали, что чего-то им не хватает, чтобы до самого донышка сердца поверить в Бога!..

Но чего именно – так и не могли понять…

Когда на море началось волнение, и купаться стало опасно, взрослые сводили детей в музей.

Чего только там не было!

Всюду стояли остродонные амфоры – некоторые целые, но, в основном, склеенные из обломков.

На постаментах с надписями возвышались большие, в основном, без голов и рук, скульптуры – Зевса, Аполлона, Артемиды…

Были и маленькие, терракотовые, то есть, из обожженной красной глины статуэтки этих, так называемых, божеств, и фрагменты от них.

В одном углу находился темно-зеленый бронзовый треножник, с похожим на таз, блюдом.

Давным-давно, как объяснила работница музея, он стоял перед одной из этих статуй, и в горевший на нем огонь язычники бросали зерна ароматных благовоний.

Христиане наотрез отказывались приносить такую жертву, прямо называя ложных богов – бесами, и поэтому их казнили.

Узнав об этом, Толя с Витей вновь было задумались о глубокой, живой вере.

Но – опять ненадолго.

Потому что вокруг было столько всего интересного!

Особенно – монеты.

Увидев их под стеклом, Толя с Витей вообще позабыли обо всем на свете!

Они сами считали себя нумизматами, и у каждого было не меньше, чем по десятку старинных монет.

Однажды с этим, весьма увлекательным, делом, произошел небольшой казус.

Наиболее ранняя по дате монета была у Толи: две копейки 1789 года.

Самая обычная, рядовая по каталогу, но…

Он так гордился этим медяком, что не соглашался поменять его даже на серебряный полтинник начала 20-х годов прошлого века.

Гордость, конечно, очень тяжелый, если не самый тяжкий грех, Толя, прекрасно знал это, однако ничего не мог поделать с собой.

Более того, он чуть не застонал от досады, когда ему вдруг позвонил Витя и радостно заявил:

– Я только что раздобыл копейку Петра Первого! Год, правда, совсем стерт. Но все равно, она старше, чем у тебя!

Не утерпев, Витя тут же принес монету.

И только тут Толя с облегчением выдохнул, увидев едва просматривавшийся вензель «П I».

– Да какой же это Петр? – насмешливо посмотрел он на друга. – У Петра копейки были совсем другими – со всадником!

Он достал с полки залистанный до пятен каталог, поискал и точно: это была монета Павла I.

Самое раннее – 1796 года.

А тут, в музее…

Они увидели маленькие серебряные монетки, отчеканенные еще в 5 веке до Рождества Христа!

– Это вам не каких-то двести плюс-минус десять лет! – весомо сказал Витя, разом перестав завидовать Толе.

А тот – гордиться!

На табличках под монетами было написано: из клада, сданного государству таким-то, из скифского кургана, а то просто: случайная находка – в огороде, на поле и даже со дна моря!

Моря?!

Стоит ли говорить, что, узнав такое, Толя с Витей, с трудом дождались, пока родители с младшими обойдут весь музей.

И принялись умолять отпустить их купаться.

Море было неспокойное.

Поэтому плавать и нырять им, конечно, не разрешили.

Дозволили только прогуляться, не заходя в воду.

Но, нет худа без добра!

Небольшой шторм вынес на берег то, что скрывалось на прибрежном дне.

Конечно, далеко не все.

Друзья, тщательно, до тумана в глазах, обыскали все вокруг.

Увы!

Ничего древнего…

Много, чего было, но лишь одно – современное: в основном стекла от разбитых бутылок, а еще – половина пляжной сандалии, целый ботинок, махровое полотенце, даже шариковая авторучка!

Когда море успокоились, Толя с Витей продолжили поиски, уже ныряя.

Тоже ничего древнего не обнаружили.

Успокоились.

Позабылись.

И тут вдруг – нашли!

Только не монету, а совсем другое.

Витя, выходя из моря, внезапно ойкнул, наступив на что-то.

– Что, порезался осколком от бутылки? – болезненно скривился, сочувствуя другу Толя.

– Не знаю… – пробормотал Витя. – Кажется, нет! Да, точно – нет!

Пошарив в воде, он показал изглаженный волнами, плоский камень со следами зазубрин, или какой-то черепок.

Хотел уже было зашвырнуть его как можно подальше.

Но Толя внезапно перехватил руку друга:

– Стой! Погоди!!

– Ну чего еще?.. Другие же могут наступить!

– Да ведь это – от амфоры!!!

Цепкий взгляд Толи оказался верным.

Это действительно был черепок.

Друзья торопливо расчистили его и увидели извилистый древнегреческий орнамент.

Точь-в-точь, какой был в музее на склеенных амфорах!

– Надо же! Античная вещь! Случайная находка! – возбужденно сказал Витя. – Я нашел!

– Случайностей не бывает – все происходит по Промыслу Божьему! – авторитетно, так как это говорил во время одной из проповедей священник, возразил Толя и осторожно заметил: – Да, нашел ты, но я не дал тебе ее выбросить!

Оба, по-своему были правы.

Но спора не состоялось.

Все-таки, друзья есть друзья!

И было решено: черепок будет общим!

Толя с Витей легли на пляжное одеяло.

Нагребли перед собой горку песка.

Воткнули в него находку.

И начали, делясь впечатлениями, любоваться:

– Ей целых две тысячи лет!

– Никак не меньше!

– Представляешь, может быть, в этой амфоре хранили оливковое масло те самые христиане, которые стали святыми мучениками! – принялся размышлять вслух Толя.

– Да, это было бы хорошо! Ведь они сейчас рядом с Богом и молятся о нас! – охотно согласился Витя.

– А если она принадлежала язычникам?..

Витя зябко передернул плечами.

Толя же продолжал:

– Представляешь, жили и те, и другие…

– Почему это жили? – перебил Витя. – Ты же сам слышал, как батюшка говорил: души бессмертны. Значит, они и сейчас живы!

– А я что спорю? Я только хотел тебе сказать – какой разный у них получился конец!

– Ну да! Святые теперь в раю. А те, кто не пошел за Христом, сейчас – где?

– Слушай! И правда, где?..

И оба друга, не сговариваясь, вдруг замолчали.

Несмотря на то, что у Толи умерла бабушка, а у Вити – дедушка, да и в храме священник нередко подолгу после службы отпевал усопших, им почему-то всегда казалось, что кто-кто, а уж они наверняка никогда не умрут!

Но вот этот черепок из бесконечно далекого прошлого, словно бы подсказал: никто из тех людей, живших, когда он был целой амфорой, не прожил дольше отведенного ему Богом века.

А, значит, повзрослев, постарев, неминуемо уйдут и они…

И – где будут их души, когда тоже пройдет две тысячи… да что тысячи – миллион, сто миллионов, целая вечность лет?!

Каждый, словно остановившись в этой быстрой, постоянно отвлекающей от таких мыслей, жизни, наконец, вдруг подумал о том, а что будет потом и с его душой?

То есть, сделал первый серьезный шаг к настоящей – глубокой, живой вере…

Заглавие, перо, лист, пергамент

ДОЛГОЖДАННЫЙ ПОРЯДОК

            Обязанности на кухне, которая по вечерам становилась столовой, были строго распределены папой.

Как сказал он:

– Раз и навсегда!

И важно добавил, что так всегда было в настоящих русских семьях.

Сам он должен был зарабатывать столько, чтобы все были сыты, здоровы и довольны.

Мама (хотя она тоже работала и получала не намного меньше, но такова, как сказал папа – традиция!) – вкусно и питательно готовить еду.

А дети убирать со стола и мыть посуду.

Исключение пока составляла лишь младшая – Люба, которой было всего три годика.

Поэтому у нее пока были не обязанности, а права.

Хотя и ей было сказано слушаться папу с мамой, а также наблюдать, что да как делают старшие сестры и брат – учиться у них!

Так оно и было.

Сам папа, обеспечив семью всем необходимым, во время ужина просматривал утренние газеты.

Мама готовила так, что, как говорится, пальчики оближешь!

Что и на самом деле делала Люба. А остальные дети, во избежание замечаний, предпочитали пользоваться салфетками.

Но вот что касается уборки и мытья посуды…

Брат и каждая из старших сестер хотела поскорее уйти отдохнуть и заняться своими делами.

Поэтому все, что оставалось на столе, приходилось нести к мойке, уже едва не валившейся с ног, после рабочего дня, да еще и готовки – маме.

Заметив такой непорядок, папа велел трудоспособным детям установить очередность.

Это помогло.

Однако, только на три для…

А с четвертого вновь начались бесконечные споры.

Света доказывала, что она убирает со стола послезавтра.

Таня – что ее очередь только на третий день.

Максим насмешливо спрашивал:

– А кто мыл посуду только вчера? А? Все видели – я мыл! Мам, ну хоть ты им скажи!

В ответ слышалось:

– Да разве я все упомню?..

И дело неизменно заходило в тупик.

Как правило, эти раздоры заканчивались тем, что мама не выдерживала и, несмотря на усталость, все делала сама.

Неизвестно, сколько бы продолжалось такое, и какие новые меры придумал бы папа…

Но вдруг однажды, пока старшие сестры с братом еще не перестали спорить, а мама уже не взялась за посуду, все вдруг услышали звон разбитой вдребезги чашки.

Папиной – любимой!..

Папа только газету из рук выронил…

– Люба, ты что наделала?! – дружно накинулись на младшую сестру Света, Максим и Таня.

– Кто тебя просил?!!

– Разве так можно?!!!

И тут все вдруг услышали:

– Ма-амочку жалко!

С этими словами, стоявшая у мойки на цыпочках, Люба опустилась на корточки, чтобы собрать осколки.

И всхлипнула.

Сестры переглянулись с братом.

И – куда только подевались усталость, занятость и желание послушать музыку или посмотреть телевизор.

Один тут же принялся быстро убирать посуду.

Вторая – ее мыть.

Третья вытирать полотенцем!

В пять минут все было закончено!

Родители лишь руками развели, видя все это.

А папа не стал даже отчитывать младшую дочь за то, что та натворила.

Ведь, благодаря ей, на кухне, наконец-то (и как оказалось, всерьез и надолго), воцарился – долгожданный порядок!

Окончание с узором

ШКОЛА ДОБРОДЕТЕЛЕЙ. Рассказы. КНИГА VI. Страница 3-я

ШКОЛА ДОБРОДЕТЕЛЕЙ. Рассказы. КНИГА VI. Страница 4-я

Перо, пергамент, зазлавие, окончание

<< На главную страницу                На рубрику монаха Варнавы>>