В этот день 11 февраля родились:
– Василий Качалов. Актер. Один из первых, получивших звание народного артиста Советского Союза;
– Виталий Бианки. Детский писатель. Его герои – животные, от муравья до рыси – стали персонажами около 120 книг.
Как считается, в этот день 11 февраля 1720 года изобретатель-самоучка Ефим Никонов приступил к строительству «потаенного судна», прообраза подводной лодки.
11 февраля 1829 года произошел погром русского посольства в Тегеране.
В резне русского представительства в Иране участвовали, возможно, до 100 тысяч человек. Дом, где размещалась свита полномочного министра, представителя России, Александра Грибоедова, примыкал к центральной площади Тегерана. И на ней-то все утро 11 февраля гигантская толпа слушала речи своих предводителей о Грибоедове «Сахтире» (т.е. жестокосердном, так его прозвали), который пришел разорить их страну, который попрал обычаи персов. Разгоряченные люди ворвались внутрь дома и в считанные минуты растерзали всех. Некоторые детали бойни нам известны, но они не очень достоверны, потому что убиты были почти все, около 50 человек. Чудом остался живым, спрятавшись, лишь секретарь посольства Иван Мальцов. Между двумя странами, Ираном и Россией, нависла угроза очередной войны.
В 1826 году Аббас-Мирза, наследник Иранского престола, без объявления войны ввел свою армию в кавказские владения России. Ответ последовал незамедлительно. Хотя русских солдат было в несколько раз меньше, но поражений они почти не знали. В июле следующего года командующий Иван Паскевич первый раз отправил Александра Грибоедова, фактически своего советника по дипломатической и политической части, на переговоры в стан врага. Тот был не только автором известной пьесы «Горе от ума»: к тому времени он уже несколько лет прожил в самом Иране, знал персидский язык, обычаи, самых видных вельмож этой страны.
Переговоры зашли в тупик. Грибоедов отлично видел, что это пока была только попытка затянуть время. Боевые действия продолжились, по-прежнему неудачно для иранцев. В октябре пала крепость Эривань (будущая столица Армении, Ереван). А 4 дня спустя деморализованный противник без боя сдал Тебриз, фактически второй город своей страны. Теперь испуганные иранцы уже торопились с подписанием мира.
Туркманчайский договор с российской стороны подписывали генерал Паскевич и представитель министерства иностранных дел Обрезков. Однако хорошо известно, что как никто активно работал над текстом документа все тот же Грибоедов. Причем Петербург выслал инструкции, надеясь взять контрибуцию в пять куруров иранских серебряных туменов (в одном куруре было полмиллиона монет). Однако русская делегация перестаралась, торги начала с 15 куруров, а остановилась на 10, что равнялось 20 миллионам российских рублей, гигантская сумма по тем временам для разоренного Ирана. Да еще русская сторона перевыполнила «план» по приобретениям земли у своего вчерашнего противника.
Грибоедова, который привез в Петербург такой выгодный договор, встречали салютом. Однако тут же отправили обратно, представителем ко двору шаха, чтобы собирать дань. По воспоминаниям его друзей, тот был от высокой чести чернее тучи.
«…самое назначение меня полномочным послом в моем чине я должен считать за милость, но предчувствую, что живой из Персии не возвращусь».
Он прощался с друзьями, идя как на смерть. Уже из Тевриза Грибоедов писал о собранных 7-8 курурах, о том, что остатки контрибуции немедленно собрать почти нереально:
«Аббас-Мирза отдал нам в заклад все свои драгоценности, его двор, его жены отдали даже бриллиантовые пуговицы от своих платьев».
Но Петербург требовал выполнения договора. Посол вынужден был выехать в столицу Ирана, Тегеран, ко двору шаха. Оттуда он уже не вернется.
В том же году в Петербург поспешило иранское посольство с извинениями за инцидент с погромом и убийством Грибоедова. Император Николай I принял богатые дары, в том числе роскошный алмаз, и все простил. Он даже согласился теперь отсрочить выплату контрибуции, о чем ранее просил сам Грибоедов. Упомянем также, главой этой самой иранской миссии в Петербурге был юный Хозрев-Мирза, внук шаха. Несколько лет спустя, из-за борьбы за трон ему выколет глаза родной брат. Все же суровые нравы царили тогда при дворе иранского правителя.
