В этот день 16 сентября 1812 года в Москве вспыхнул великий пожар, который разрушил большую часть города.
Пожар в Москве в 1812 году
Всем с детства знаком знаменитый лермонтовский вопрос:
«Скажи-ка, дядя,
Ведь не даром,
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?..»
А есть ведь еще один вопрос, терзающий многих. Кто же Москву «спалил пожаром»? Французы ли постарались, или сами жители, или это был приказ сверху?
Кто же «спалил пожаром» Москву?
Михаил Кутузов после битвы при Бородино собрал военный совет в Филях, на котором было решено оставить Москву наполеоновским войскам для совершения маневров и получения стратегического преимущества.
В тот же день, когда Наполеон вошел в «белокаменную», в Москве вспыхнул сильнейший в истории пожар, в котором сгорела большая часть города. Из девяти с лишним жилых домов пожар уничтожил шесть с половиной тысяч. Из восьми с половиной тысяч лавок – семь тысяч. Из 329 церквей – 122. Сгорел Московский университет с его бесценными архивами. Скажем, знаменитая рукопись «Слово о полку Игореве» была потеряна тогда же и там же. В итоге на восстановление Москвы ушло без малого 20 лет.
Михаил Кутузов и считается одним из главных «подозреваемых» в деле о поджоге. Благодаря великому пожару полководец мог совершить тарутинский маневр и отрезать французам все дороги из «первопрестольной», кроме Смоленской – по которой и шло наступление «Великой армии». Зимовать в сгоревшем городе Наполеон тоже не мог – пришлось отступать. Так что сгоревшая Москва оказалась очень выгодна генерал-фельдмаршалу, который теоретически мог отдать приказ поджигать.
Считается, что исполнителем приказа мог стать московский генерал-губернатор Федор Ростопчин. Он по многим воспоминаниям заготовил горючие вещества и подготовил людей запалить их в нескольких местах Москвы. Причем, причиной мог быть как приказ Кутузова или императора Александра, так и личная инициатива самого градоначальника.
Такого мнения придерживался и современник событий историк Дмитрий Бутурлин:
«Не могши сделать ничего для спасения города ему вверенного, он вознамерился разорить его до основания, и чрез то саму потерю Москвы учинить полезной для России».
Ходили слухи, что Ростопчин не мог лично смириться с утратой Москвы. Когда пожар уже разгорелся, французы не могли его потушить по одной простой причине, про которую в своих воспоминаниях рассказал французский дипломат Арман де Коленкур:
«…пожар нельзя было прекратить, так как под рукой не было никаких противопожарных средств, и мы не знали, где достать пожарные насосы…»
Опять же, это косвенно указывало на Ростопчина, который, согласно некоторым воспоминаниям, приказал прихватить всю противопожарную технику. И только когда пожар немного утих, Наполеон мог «спокойно» переночевать в Кремле. Ростопчин еще до сдачи Москвы слыл человеком, который не особо жаловал иностранцев. В самом начале войны по всей белокаменной агитаторы расклеивали растопчинские «афишки» – листовки с призывом следить за иностранцами, которых было много в городе. Обстановка нагнеталась. И к моменту подхода наполеоновской армии кое-кто из жителей мог пожертвовать своими домами ради спасения отечества от супостата.
Конечно же, французы тоже могли поджечь Москву – в припадке триумфа и празднований от захвата древнего города, да и просто по неосторожности, по пьянке во время разграбления белокаменной. Как-никак в Москве была расквартирована огромная армия и люди, привыкшие к жизни в каменном Париже, не учли, что Москва готова вспыхнуть в любой момент.
Так или иначе, все эти версии могли быть верными даже одновременно. Сейчас объективную правду узнать почти невозможно.
