Здравствуйте, уважаемые родители и милые дети!
23 января 1910 года родился известный многим прозорливый старец Павел (Груздев). Все его детство прошло в монастырских стенах. Можно сказать, что с самого рождения он служил Церкви и Богу! Тяжелые испытания выпали на долю отца Павла. Целых 18 лет ссылок, тюрем и лагерей пришлось перенести ему как исповеднику Православной веры. Отец Павел через всю свою жизнь пронес пламенную веру, имел духовное рассуждение, горячую молитву и любовь ко Христу!
Совсем недавно было Рождество Христово! Каким оно было для маленького мальчика Павёлки, который с детства жил в небольшом монастыре Мологского уезда Ярославской губернии, Вы сможете узнать из следующего рассказа.
«Тут Павёлко пришел, славить будет»
Из устных рассказов архимандрита Павла (Груздева)
Вот послушайте, как я славил в свое время.
– Матушка игуменья! – это голос келейницы, – тут Павёлко пришел, славить будет.
Это я-то Павёлко, на ту пору годов шести. В келью к ней не пускают, потому в прихожке стою, голос игуменьи из кельи:
– Ладно. Пусть славит, пусть славит.
Тут я начинаю:
Славите, славите
Сами про то знаете,
Я Павёлко маленькой
Славить не умею,
А просить не смею.
Матушка игуменья, даждь пятак?!
А не даждь пятак, уйду и так.
Чуть погодя слышу:
– Онисья! – келейница у ней была, – дай ему целковый!
А целковый знаешь какой давала? Не знаешь! Серебряный и две головы на нем: государь-император Николай Александрович и царь Михаил Феодорович – были тогда такие юбилейные, серебряные рубли! Слава Богу!
А дальше я к казначее иду – процедура целая такая – а далее к благочинной. А что поделать? У простых самих, того, сами знаете чего! Целковый у них, хоть и целый день ори, не выклянчишь. Ладно!
Далее, значит, к казначее иду. Эта процедура у меня – полтинник! От казначее к благочинной. А казначеей была бабка Евстолья, моя тетка. Ох и здорова была, что ты! А благочинная еще толще – матушка Севастиана. Сидит за столом, в белом апостольнике, чай пьет. Кот у ней был Зефир, такой, как и она.
– Матушка Севастиана! – келейница ей кричит. – Павёлко пришел, хочет нам славить.
Она, головы не повернув, говорит:
– Там на столе пятачок лежит, дай ему, да пусть уходит.
– Уходи, – всполошилась келейница. – Недовольна матушка благочинная. Ишь, только грязи наносил, наслядал. Половички какие чистые да старинные. Грязи навозил, уходи! Развернулся, не стал и пятачок у ней брать. Ладно, думаю, вот помрешь, по тебе тужить не буду! И в колокол звонить не пойду, так и знай, матушка Севастиана! А слезы-то у меня по щекам рекой. Обидели.
А с колоколом связано почему? Это был еще мой доход в монастыре. Умирает, к примеру, мантийная монахиня, может, какая Евникия или Клеопатра, к примеру, конечно. Тут же приходит гробовая – Фаина была такая, косоротая. А приходит она опрятывать тело усопшей. После чего, облачив, кладут в гроб. Нам с Фаиной оставляют мантейку от облачения усопшей, и мы идем с нею на колокольню. А хотя бы час ночи или хоть как дня, ветер, снег или дождь с грозой: «Павёлко, пойдем».
Забираемся мы на колокольню. Ночью звезды и луна близко, а днем земля далеко-далеко. Молога как на ладошке лежит, вся словно ожерельями обвита реками вокруг. Летом, когда по Мологе от Волги баржи ташуг, зимой – всё белым-бело, весной в паводок русла рек не видать, лишь бескрайнее море…
Пока я красотами любуюсь, гробовая Фаина обвязывает мантейкой язык колокола – был колокол у нас 390 пудов и 25 фунтов. Потянула Фаина мантейкой язык – «бу-у-м-м-м», и я с нею – «б-у-м-м!». Делай три поклона. А хоть ты корову доишь или на лошади скачешь, пешком бредешь хоть князь, хоть поп да кто бы ты ни был – клади три поклона в память о новопреставленной. Уж порядок такой. Идет игуменья, а ты «бум-м-м» – три поклона земных. Вся Русь так делала в страхе перед Богом.
Вот в таких необыкновенных, душевных условиях, рядом с Богом жил маленький Павёлка. Несомненно, жизнь в монастыре, где человек находится так близко к Богу, оставила в душе самые необыкновенные, самые глубокие воспоминания и чувства. Всю жизнь отец Павел исповедовал веру православную несмотря на гонения и притеснения. Ради Христа он подвергся заключению, долгие годы провел в ссылках и лагерях.
Духовный подвиг архимандрита Павла был увенчан Господом даром прозорливости. Множество верующих тянулись к нему за духовным утешением, советом и молитвой.
