В этот день 1758 года родилась няня поэта Александра Сергеевича Пушкина Арина Родионовна Яковлева. Неграмотная крепостная, которую знают во всей России по имени отчеству.
Арина Родионовна
До революции в каждой более-менее состоятельной семье обязательно были няни. Они поселились и в русской живописи, и литературе. Первой среди них, конечно, «подруга дней моих суровых…» – пушкинская Арина Родионовна. Вот и Татьяна Ларина того же поэта доверяет свои девичьи тайны вовсе не матери:
«Ах, няня, няня, я тоскую,
Мне тошно, милая моя…»
Няни на Руси
Конечно, у каждого известного писателя, художника, ученого, государственного деятеля, была своя «Арина Родионовна». Француз Жак Ферран даже написал отдельную книгу об этом уникальном явлении, «Русские няни. Воспоминания». Настолько он был впечатлен их отношением к опекаемым детям:
«Няни не были ни служанками, ни кормилицами, ни гувернантками, они были частью семьи, своеобразной душой семьи, посредником между родителями и детьми».
Няню выбирали порой тщательнее, чем невесту. А в царской семье выбор ее был делом государственной важности. Поиск подходящей кандидатуры начинался с места жительства, деревни или села, где люди были добропорядочными и вели трезвый образ жизни. Получить место няни для крестьянской женщины было все равно, что вытащить счастливый лотерейный билет. Ведь если няня приходилась ко двору, она становилась членом семьи. Няню не оставляли в старости и болезни, она была обеспечена до конца жизни.
Император Николай I даже породнился с крестьянской семьей, став крестным для внука своей кормилицы Ефросиньи Ершовой, и всю жизнь поддерживал отношения со своими «молочными» сестрами. А нянюшка Александра III, будучи уже немощной, навещала воспитанника во дворце. Царь специально заказывал для нее сладости, у них были свои секреты, нянька, как говорят, могла и пожурить его. Из воспоминаний Ильи Сургучева:
«Эта мамка пользовалась во дворце всеобщим уважением, и не было ничего такого, чего не сделал бы для нее Александр. Говорили, что в Ливадии, на смертном одре, вспомнил он о ней и сказал: – Эх, если бы жива была старая! Вспрыснула бы с уголька и все как рукой бы сняло. А то, профессора, аптека…»
Между няней и ее воспитанниками не существовало сословной разницы. Няня запрещала и разрешала, одобряла и наказывала. А когда опекаемый вырастал, няня воспитывала его детей, иногда внуков. Частенько она защищала и уберегала воспитанника от родительского гнева. Слова писательницы Татьяны Пассек:
«Няня бросалась за мною, со слезами умоляла мать меня помиловать, обещалась за меня, что «вперед не буду», и, если ничто не удавалось, прикрывала меня своими старыми руками и принимала на них предназначенные мне удары розги. Высеченную – уносила в детскую, утешала, приголубливала и развлекала игрушками или сказкой… Вечером, укладывая меня в постель, она тихо творила молитву перед образком, висевшим в головах моей кроватки, крестила меня, брала стул и садилась подле…»
Граф Александр Сергеевич Толстой вспоминал:
«… няня была настоящим защитником семьи, маленьким Голиафом, способным защитить от всех ветров и невзгод… Няня полностью посвятила себя нашей семье… Она получала мало денег, но у нее было всегда что-то для нас – маленький билетик, монетка, сладость… Она всегда брала самый плохой кусок, оставляя все нам. И когда она умерла, в возрасте 98 лет, она унесла с собой частичку русской души нашей семьи».
Воспоминания о добрых руках и ласковом взгляде своих нянь, через всю жизнь пронесли сотни тысяч знаменитостей нашей страны. Пушкин о своей Арине Родионовне, Достоевский об Алене Фроловне, Гончаров об Аннушке. Няни прочно соединяли воспитанников с простым народом, сеяли в их душах сострадание и доброту. У Дмитрия Лихачева была Катеринушка, у балерины Карсавиной – Дуняша, у Дягилева – Дуня. Неизвестно, смогли бы достичь таких высот их воспитанники, не будь у них таких нянь.
