Здравствуйте, дорогие дети и родители!
Живите в мире!
В отношениях между ближними самое главное – любовь и мир. О нём и заботился в первую очередь батюшка Исаакий, будучи настоятелем Оптиной Пустыни. Увидит порою, как монахи ссорятся, и вместо наказания обоих уговаривает их: «Ах, братцы! Пожалуйста, кончите миром!»
И эти простые, но произнесённые с любовью слова, оказывали воздействие.
Бранившиеся тут же приходили в себя, даже дивились: как это они из-за пустяка; поругались? А если преподобный видел, что кто-то упорствует в злобе, увещевал его так: «Ну вот, брат, я тебя предупреждаю, а там смотри сам, чтобы мне за тебя не отвечать перед Богом». Ведь настоятель не просто руководит монастырем, но и отвечает перед Господом за братию.
Возлюбленный Дом Божий
Батюшка Антоний был первым святым начальником Скита Оптиной Пустыни.
Он очень любил скитский храм во имя святого Иоанна Предтечи. Знавшие батюшку говорили: «Эта церковь – единственное место его духовной отрады, первое, о чем он думал, его жизнь. Он соблюдал в ней порядок, возлюбил её красоту и чистоту; готов был устами сдувать малейшую пылинку, замеченную им на лице возлюбленного его малого храма». Интересно, что сам святой, вместе с братом, преподобным Моисеем, когда-то и строил этот храм, рубил для него деревья. А во время богослужения казалось, что он был не на земле, а на Небе, будто перерождался, и соединялся с Херувимами, и вместе с ними воспевал Господа.
В храм!
Из воспоминаний Батюшки Варсонофия (начальника Оптинского Скита в 1907-1912 годах): «Моя мачеха была глубоко верующей и необычайно доброй женщиной. И даже, может быть, родная мать не смогла бы дать мне такого воспитания. Каждый день она бывала со мной у утрени. Раннее утро. Я проснулся, но вставать мне не хочется, я кутаюсь в одеяльце. Вот мать уже готова. «Ах, Павел-то ещё спит, – говорит она. – Подай-ка сюда холодной воды», – обращается она к горничной. Я моментально высовываюсь из-под одеяла. «Мамася, а я уже проснулся!» Меня одевают, и я с матерью отправляюсь в церковь. А то любила она дома молиться. Читает, бывало, акафист, а я распеваю на всю квартиру: «Пресвятая Богородица, спаси нас!»
Поссориться так и не получилось
В одной келье жили два монаха. За много лет они ни разу не повздорили. Однажды первый предложил второму:
– Давай хотя бы раз поссоримся, как другие.
Но как возникает ссора?
– Я поставлю посреди стола миску и скажу: «Она моя». А ты возрази: «Нет, моя». Мы сначала поспорим, а потом и поругаемся.
И вот первый произнёс: «Это моя посуда». Другой ответил: «Я думаю, что она моя». Первый повторил свои слова. Слова же второго были такие: – Если она – твоя, конечно, бери её.
Так и не получилось у них поссориться, ведь они не знали, что такое зависть, жадность, вредность и гнев.