В этот день 1886 года родился русский поэт, переводчик, критик, мемуарист, историк литературы, пушкинист Владислав Ходасевич.
Владислав Ходасевич
Родная мать Владислава Ходасевича не проявляла особой ласки к сыну. У него была няня и кормилица, ранее потерявшая собственного ребенка и отдавшая сердце чужому мальчику. Лучше всего об этом сказал сам Ходасевич в стихах:
«Не матерью, но тульскою крестьянкой
Еленой Кузиной я выкормлен. Она
Свивальники мне грела над лежанкой,
Крестила на ночь от дурного сна…»
Ходасевич буквально врос в богатство русского языка через свою почтительную любовь к Державину, к поэтическим философам Тютчеву и Баратынскому. Но на особом пьедестале у него стоял Пушкин. Каждый свой шаг в литературе он «проверял через увеличительное стекло поэзии Пушкина» и обращался к его стихотворениям «во время душевной смуты».
Деятельность и творчество Ходасевича
Первая же книга стихов Ходасевича «Молодость» вышла в 1908 году. Его заметили, стали о нем много говорить. Жизнь поэта была очень непростой и представляла собой череду потерь, драм и утрат. Он переживал болезненные расставания, смерть друзей, родителей и возлюбленной. Но всегда напряженно работал.
Владислав Ходасевич был человеком увлекающимся и горячо приветствовал новые идеи, поэтому восторженно принял февральскую революцию. Но к октябрьской уже порядком остыл, придя к выводу, что «при большевиках литературная деятельность невозможна», и решил «писать разве лишь для себя». Его деятельность в период в 1917-1920 годов очень широка. Он работал секретарем третейского суда, заведовал секцией литературы московского Пролеткульта, служил в театральном отделе Наркомпроса, заведовал издательством «Всемирная литература». Но в Гражданскую войну сильно заболел, а от голода и холода бежал в Петроград, где Горький выбил для него место в общежитии и паек. Там и вышел его сборник «Путем зерна».
«И ты, моя страна, и ты, ее народ
Умрешь и оживешь, пройдя сквозь этот год…»
Его слава взрывается, как фейерверк. Ходасевича признают одним из первых современных поэтов. Но действительность была такова, что угроза расправы буквально витала над головой. Нина Берберова о его решении покинуть Россию:
«Уцелеть. Уцелеть физически и духовно… И сомнения, что можно будет уцелеть, впервые в те месяцы зароились в мыслях Ходасевича… Задавят, замучат, заткнут рот и либо заставят умереть, как позже случилось с Сологубом и Гершензоном…»
22 июня 1922 года поэт покинул Россию. Вскоре всем было уже ясно, что обратный путь заказан. Ведь поэт публиковал фельетоны о советской литературе и статьи о деятельности ГПУ за границей, а пресса СССР уже обвинила его в «белогвардейщине».
В 1927 году вышло собрание стихов с новым циклом «Европейская ночь». После этого Владислав Ходасевич практически перестал писать стихи. Книга была встречена читателями и критиками очень неоднозначно. Владимир Набоков торжественно провозгласил, что «Ходасевич – огромный поэт» и был в восторге. Мережковский называл его «Арионом эмиграции». Но после таких хвалебных речей Георгий Иванов написал остроумную и злую статью:
«Конечно, стихи его – все-таки поэзия. Но и какая-нибудь тундра, где только болото и мох, «все-таки» природа, и не ее вина, что бывает другая природа, скажем, побережье Средиземного моря…»
Поэт был буквально раздавлен этой статьей. В его стихотворении «Перед зеркалом» есть такие строки:
«Да, меня не пантера прыжками
На парижский чердак загнала.
И Виргилия нет за плечами, –
Только есть одиночество – в раме
Говорящего правду стекла…»
Мечта Ходасевича написать биографию Пушкина разбилась, ведь он не имел доступа к российским архивам. Как он сам сказал: «Теперь и на этом, как и на стихах, я поставил крест. Теперь у меня нет ничего…» Здоровье Ходасевича неуклонно ухудшалось, измученный болями он согласился на операцию, но не смог ее перенести, и умер в июне 1939 года. Похоронен Владислав Ходасевич был на чужбине, в предместье Парижа.
