В этот день 1812 года было создано народное земское ополчение для защиты Российской империи от наполеоновских войск в Отечественной войне.
Манифест Александра I о защите Отечества и создании народного ополчения
Через две недели после вторжения французской армии, летом 1812 года, государь Александр I обратился ко всему народу с манифестом:
«Неприятель вступил в пределы наши и продолжает нести оружие свое внутрь России, надеясь силою и соблазнами потрясти спокойствие великой сей державы. Он положил в уме своем злобное намерение разрушить славу ее и благоденствие. С лукавством в сердце и лестью в устах несет вечные для нее цепи и оковы. Мы, призвав на помощь Бога, поставляем в преграду войска наши, кипящие мужеством попрать, опрокинуть его, и то, что останется не истребленного, согнать с земли нашей. Мы полагаем на силу и крепость их твердую надежду, но не можем и не должны скрывать от верных наших подданных, что собранные им разнодержавные силы велики и что отважность его требует неусыпного против нее бодрствования. Сего ради, при всей нашей надежде на храброе наше воинство, полагаем мы за необходимо нужное собрать внутри государства новые силы, которые, нанося новый ужас врагу, составили бы вторую ограду в подкрепление первой и в защиту домов, жен и детей каждого и всех. Мы уже воззвали к первопрестольному граду нашему Москве, а ныне взываем ко всем верноподданным, ко всем сословиям и состояниям содействовать противу всех вражеских замыслов и покушений…»
Земское ополчение
Реакция была незамедлительной. Со всех концов страны на сборные пункты потянулись добровольцы.
«Будучи движимы усердием и любовью к Отечеству, желаем поступить в число воинов», – обращались с просьбой о зачислении в войско московские ямщики.
В свою очередь дворяне предлагали кандидатуры образованных крепостных, которых скорее можно было переучить военному ремеслу, чем обычных крестьян. Вся Россия готова была как во времена Минина и Пожарского встать в ряды ополчения. Горожане, духовенство, дворяне жертвовали свои средства, иногда последние, на общее дело. Опять же, как и во времена ополчения Минина и Пожарского. За несколько месяцев было собрано около 100 миллионов рублей, огромная сумма, сопоставимая с доходной частью всего бюджета империи.
И уже через 12 дней последовал новый манифест, в котором государь ограничил массовый набор, превысивший почти любое мыслимое число. Подумать только, ратниками, то есть, участниками народного ополчения стали около 300 тысяч человек, всех их пришлось разбить на три округа ополчения. Да, ратники с пиками, чаще ополченцам доставались они, не сыграли определяющей роли в главных сражениях той войны. Но как помогли при второстепенных боях, при полевых работах, как поддержали боевой дух армии, что косвенно подтверждал граф Пьер Безухов, персонаж романа Льва Толстого «Война и мир»:
«Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков-ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках… и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков… подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты».
Если бы Безухов был реальной личностью, то на полях сражений он бы встретил петербургского писателя и драматурга Михаила Загоскина, описавшего свой военный опыт в книге «Рославлев, или Русские в 1812 году». Или мог встретить знаменитого Грибоедова, или даже утонченного Василия Жуковского. Все они стали частью ополчения. Ростопчин, сам глава московского ополчения, так описал минуту чтения того самого манифеста:
«Я был поражен тем впечатлением, которое произвело чтение манифеста. Сначала обнаружился гнев; но когда Шишков дошел до того места, где говорится, что враг идет с лестью на устах, но с цепями в руке – тогда негодование прорвалось наружу и достигло своего апогея…»
Почти вся Россия без сомнения готова была дать отпор новому противнику. Именно поэтому война 1812 года вошла в историю под прозванием Отечественной. А спустя столетия так прозовут другую войну, когда миллионы молодых людей придут в военкоматы. И так же будут записываться в ряды народного ополчения.
