Как хорошо, что мы говорим на русском языке и принадлежим к пространству русской речи. Это прекрасно, потому что у нас есть возможность, по крайней мере, несмотря ни на что читать книги великих русских мыслителей и писателей, которые оставили так много сокровищ: своих размышлений, опыта, молитв, надежд, которые способны вдохновлять. XIX-XX русской культуры – это осевое время вообще всей русской цивилизации, цивилизации русской речи. И мы будем все время возвращаться к тем текстам, которые были написаны именно в это время нашими гениальными писателями, философами.
Проблема зла
И одной из тем непрестанных, напряженных и очень плодотворных размышлений наших великих мыслителей была тема – проблема зла. Почему человек зол? Или как говорил один из наших великих мыслителей: «Почему я не вижу в добре добра? Почему даже к добру примешивается зло?» Как противостоять злу? Что с этим делать? Об этом много размышлял Лев Николаевич Толстой, отец Сергий Булгаков, отец Павел Флоренский, Семен Людвигович Франк. И, конечно же, Федор Михайлович Достоевский, который не просто был мыслителем, но он еще нашел, может быть, самую адекватную форму этой мысли через художественные образы, форму, которая доступна всем. Не только изысканным и хорошо образованным интеллектуалам, но и любому внимательному читателю, который может снять с полки «Братьев Карамазовых» или «Преступление и наказание», и сам приобщиться к этой кельи глубокой, подлинной, очень живой мысли.
Для Николая Александровича Бердяева проблема зла была тоже одной из острейших. И когда читаешь его книги, такое чувство, что человек буквально мучился этой проблемой. И, наверное, самое главное отличие русских философов и писателей в том, что для них философские проблемы не были абстракцией, кабинетной забавой. Отец Сергий Булгаков говорил: «Мы ведь не кабинетные ученые. Если я размышляю над богословской темой, то я, прежде всего, молюсь». И как отец Сергий любил повторять: «Свое богословие я черпаю со дна евхаристической чаши». Те слова, которые мы читаем в книгах наших великих философов – это, если хотите, кровь и боль, которые они переживали. И это очень хорошо чувствуется.
И вот Николай Александрович Бердяев, в своей книге «Истина и откровение» размышляя над этой темой, говорит о той опасности, которая подстерегает людей, борющихся со злом. Ведь это одна из ключевых проблем.
«Представители добра»
Можно сесть на табуретку и размышлять: откуда взялось зло? Где зло? Что такое зло? Но вот есть практическая тема: как противостоять злу? Что с этим делать? Потому что ты с этим сталкиваешься дома, на работе, у себя в душе. И когда ты видишь социальное зло, связанное с какими-то пороками, которые находятся у нас в дружеском круге, в рабочем коллективе или в стране, то возникает большой вопрос: как этому злу противостоять?
Не только Бердяев, но и другие русские мыслители говорили о том, что есть опасность перерождения. Вступив в схватку со злом, ты в какой-то момент можешь сам стать представителем этого самого зла. И вот Бердяев в своей книге «Истина и откровение» в разделе «Парадоксы зла» говорит: «Моральный парадокс зла заключается в том, что оно вызывает у борющихся со злом представителей добра злое, беспощадное, ненавистническое отношение к злым или почитаемым за злых, например, к идейным врагам».
Бердяев не случайно выбрал такое определение: «Представители добра». Это, наверное, самое удачное определение того вируса, который вдруг поселяется в сердце человека, который, казалось бы, преследует очень важную цель: он действительно сопротивляется какому-то злу. И совершенно справедливо он возмущен этим злом, он пытается ему противостоять, но он себя мыслит уже представителем добра. То есть, у меня есть какой-то мандат, который награждает меня, как я думаю, некоторыми полномочиями относительно тех людей, которые уже являются представителями зла. Очень просто жить в таких условиях, в таком черно-белом мире.
«Борьба со злом превращается в зло»
И что же происходит в такой ситуации? «Таким образом, – говорит Бердяев, – борьба со злом превращается в зло. Во имя добродетели и справедливости начинают истязать человека».
Казалось бы, если бы я себя не провозгласил «представителем добра», а его – «представителем зла», то ту лексику, тот напор, тот гнев или те средства, которые я применяю против этого человека, я бы никогда в жизни себе не позволил сделать. Но я-то «представитель добра», значит я имею право клеймить? И дальше Бердяев говорит:
«Во имя человечности начинают проявлять бесчеловечность. Врагов свободы, действительных и воображаемых, лишают свободы и насилуют. К нетерпимым начинают относиться с нетерпимостью. Расстреливавших начинают расстреливать. Это есть безвыходный моральный парадокс, который есть выражение парадокса зла. Со злом нужно бороться».
Бердяев подчеркивает: «со злом нужно бороться». Никто не говорит, что нужно опустить руки.
«Сгореть должно зло, а не злые»
«Зло должно сгореть. Но сгореть должно зло, а не злые. Те, которые борются против зла, в сущности не очень хотят, чтобы злые освободились от зла, они слишком часто хотят, чтобы вместе со злом погибли и злые».
Вот эти слова мог сказать только человек, который свою мысль и жизнь выстраивает на Евангелии. А Евангелие говорит нам о любви к врагам, о любви и благословении даже к тем, кто нас гонит, о молитве за наших гонителей.
Бердяев различает зло и злых. То есть, те люди, которые причиняют нам зло, они действительно творят зло. Мы не должны кокетничать и говорить: «Человек, может быть, не так понял. Давайте его поймем». Нет, он совершает плохие вещи. Но мы должны отличать человека, заболевшего злом, от тех поступков, которые он совершает.
«Те, которые борются против зла, в сущности не очень хотят, чтобы злые освободились от зла». А Евангелие хочет, чтобы злые освободились от зла.
«Они слишком часто хотят, чтобы вместе со злом погибли и злые». Это не евангельское поведение.
«Это и есть этика ада, уготовление вечного ада для злых», – пишет Бердяев.
Зло живет во мне самом
И когда христиане позволяют себе говорить, например, «гореть тебе в аду», или со злорадством надеются увидеть падение своего врага, или даже радуются, видя, как пострадал их оппонент, то помещают себя в пространство этой самой этики ада. И христианам ни в коем случае нельзя себя мыслить «представителями добра», как это ни странно прозвучит. Потому что мы хорошо понимаем, что весь мир болен злом, грехом. И как было бы просто, если оно находилось где-то вовне, а я как рыцарь на белом коне скакал бы с копьем наперевес против этого дракона. Но Евангелие мне показывает, что зло живет во мне самом, я сам болен. Это не снимает с меня обязанности сопротивляться злу, но вместе с ним не убивая злого. Отличая при этом такого же больного человека, как я сам, но у которого эта болезнь прогрессирует, отличать его от тех поступков, которые он совершает. Зло называть злом, но себя ни в коем случае не ставить в позицию того самого высокомерного судьи, который якобы выступает представителем добра и позволяет себе творить дела ада на земле.
