В этот день 20 декабря родились:
– Преподобномученица Мария, в миру – Мария Скобцова. Русская поэтесса, монахиня. Эмигрировав во Францию, она открыла там благотворительную организацию помощи русским «Православное дело». Возглавила русское студенческое христианское движение. Была канонизирована в 2004 году;
– Алексей Баландин. Химик. Основатель научной школы в области катализа.
В этот день 1699 года Россия по указу Петра Великого перешла на новое летоисчисление. Теперь отчет времени шел от Рождества Христова. А Новый год стали отмечать не 1 сентября, а 1 января.
20 декабря 1408 года ордынец Едигей, получив откуп, отступил от Москвы. Это был последний раз, когда правитель Золотой Орды угрожал непосредственно столице Великого княжества.
К концу XIV века после разгрома столицы Золотой Орды грозным эмиром Тамерланом, Орда практически перестала существовать как единое целое. Враждующие друг с другом группировки, ханы разных калибров, их темники (полководцы) – степь погрузилась в хаос. Именно тогда образовался треугольник примерно равных сил – Москва, Орда и Литва. И не одна из сторон уже не могла диктовать свою волю. Даже Москва уже лет 13 как перестала платить «выход», то есть, ханские деньги.
Баланс сил был основательно нарушен в 1399 году в битве на Ворскле. Темник Едигей разбил гигантское войско Витовта Литовского.
«Был он очень смугл, среднего роста, плотного телосложения, отважен, страшен на вид, высокого ума, щедр, с приятной улыбкой, меткой проницательности и сообразительности».
Это единственный словесный портрет Едигея, дошедший до нас, человека, который как никто был близок к тому, чтобы восстановить былую силу Орды. Разбираться с Василием Дмитриевичем Московским он не спешил. Вот что доносит до нас сказание о нашествии Едигея:
«Он действовал хитростью, этот лукавый Едигей стяжал у Василия большую любовь и высокую честь ему воздавал, многими дарами его почитал, и – более того – именовал его своим любимым сыном, и много всего обещал ему, а прибывавших от Василия послов отпускал с честью, постоянно поддерживая с Василием коварный мир».
Когда литовские князья Ягайло и Витовт выступили против Москвы, Едигей обещал помочь русским своим войском. Есть сведения, что поддерживал связь он и с Витовтом. Ордынец явно желал насладиться грызней двух соседей, чтобы те обескровили друг друга, но не дождался. Московский князь признал спорный Смоленск литовским. Тогда-то темник и поменял тактику. Убеждая князя Василия, что он идет походом на Витовта, Едигей свернул на Москву. Беда пришла на Русь нежданной и великой. Четыре царевича шли с Едигеем. Он призвал под свой бунчук и тверского князя, «с пушками, и с тюфяками, и с самострелами», слава Богу, хотя бы этого не произошло. 1 декабря 1408 года некоронованный правитель Золотой Орды встал у стен Москвы.
Некоторые считают, что город спасла икона Владимирской Божией Матери, находившаяся в московском храме. Жители, зная какие разрушения творили татары в окрестных городах, слезно молились. И хотя Едигей выслал письмо о том, что намеревается стоять всю зиму, взять Кремль измором и без малейших воинских потерь, но неожиданно он изменил свои планы. Москвичи откупились солидным выкупом в 3000 рублей. Темник повернул обратно в степь, в Золотую Орду. Вероятно еще, до него дошли слухи об очередной междоусобице за его спиной.
Но все-таки московский посад подвергся разорению. Пострадал и Троицкий монастырь, сожженный при отходе Едигея.
«Жалостно было видеть», – писал современник, – «как чудные церкви, которые были созданы многолетними временами и высокими зданиями украшали величество града, в один час загорались пламенем, а величество и красота града, чудесные храмы, от огня погибли. В тот же час было страшное время, люди бегали и кричали, а великое пламя с громом поднималось на воздух, тогда как город был в осаде от беззаконных иноплеменников».
Нашествие Едигея на Русь стало тяжелым испытанием. И в то же время добрым уроком. Чего не скажешь о самом Едигее. Он так и не сумел покончить ни с одним из двух конкурентов, ни в Москве, ни в Литве. Спустя несколько лет он бежал, битый, вглубь степей. Наверное, если бы он взял белокаменную, история пошла другим путем. Но, как оказалось, это был последний раз, когда правитель Золотой Орды угрожал непосредственно столице Великого Княжества.
