Здравствуйте, дорогие дети и родители!
Далеко за океаном, в Сан-Франциско между старинными домами, белеет высокий храм с золотым крестом. Несмотря на то, он находится в Америке, этот храм очень похож на русский. И действительно, его построили наши эмигранты. После революции миллионы самых образованных русских людей вынуждены были бежать из родной страны, чтобы спасти себя и свои семьи от новой жестокой власти. С годами их разносило всё дальше по разным углам земного шара. Появились русские люди и в Южной Америке, и в Австралии, и в Китае. Много их было и в США. И где бы они ни жили, всюду наши бывшие соотечественники возводили православные храмы. Где поскромнее, где побогаче. Храм в Сан-Франциско, пожалуй, один из самых великолепных русских храмов за рубежом. Как радостно и светло он возносит свои белые стены к небу, как сияет на ярком американском солнце!
Здесь покоятся мощи удивительного русского святого – святителя Иоанна (Максимовича), архиепископа Шанхайского и Сан-Францисского, память которого празднуется 2 июля.
Святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский
За свою жизнь он повидал весь земной шар. Родился на юге Российской империи, вместе с родителями эмигрировал в Сербию, став спустя годы епископом, служил в китайском городе Шанхае, потом вместе с русскими беженцами жил на маленьком филиппинском островке, после Второй мировой войны местом его служения стал Париж, а в последние годы был епископом Сан-Францисским.
Последнее причастие
(Отрывок из книги «Святые целители»)
Год 1948-й. Шанхай. С океана обрушился на город тайфун. Яростно хлещет ливень по ночным улицам. Полгорода во тьме. Линии электропередачи повредил шквальный ветер. Нарушена телефонная связь. В одной из многочисленных больниц мегаполиса умирает бедный русский эмигрант.
Дежурная сестра подходит к стонущему больному.
– Сестра, мне нужно вызвать… владыку Иоанна, нашего епископа.
– Но телефон не работает. Послать некого. Я схожу за ним в шесть утра, когда кончится моя смена.
– Будет поздно, – шепчет сухими губами умирающий.
Новый порыв ветра хлещет жестоким ливнем в оконную раму… И вдруг – внизу раздаётся стук. Заспанный сторож всматривается в залитую дождём тьму. Низенькая фигурка в чёрном горбится у порога.
– Откройте, я епископ Иоанн, меня здесь ждут! – пытается перекричать ветер ночной посетитель.
И вот он уже в вестибюле. Насквозь мокрый подрясник, вода стекает с бороды, с помятой монашеской скуфейки, руки прижимают к груди портфельчик… Из-под запотевших очков лучится пронзительный ясный взгляд.
– Где тяжелобольной, который ждёт меня? – решительно спрашивает человек дежурную сестру, которая только что сбежала вниз.
Владыка! Откуда? – всплёскивает она руками и ведёт его за собой. Умирающий счастливо раскрывает глаза. Слова последней исповеди тают у самой подушки. И посетитель достаёт из портфеля крошечную дароносицу. В ней – Святые Дары. Через час душа нищего русского эмигранта встретит вечность – но с ней будут молитвы владыки Иоанна, с ней будет благодать последнего Причастия…
Исцеление восьмилетней девочки
(Отрывок из книги «Святые целители»)
Единственная дочь эмигрантской семьи уже несколько дней мечется от жара. Каждый вздох даётся ей с великим трудом. Дифтерийные плёнки сдавили горло. Мать с ужасом сжимает драгоценную слабую ладошку, вслушиваясь в хриплое, прерывистое дыхание. Любое мгновение может стать последним для её худенькой восьмилетней дочки с большими, чуть раскосыми глазами. Но что за шум в передней? Какие гости в такой поздний вечер? Неужели это он?
Епископ Иоанн. Да-да, вот его низенькая фигурка появилась в проеме двери. Он у постели девочки. От него пахнет ладаном и ещё чем-то тёплым. Он наклоняется к ней. Ласковые глаза, как две таинственные звёздочки.
Что это ты себе позволяешь? Хватит тут хандрить. Маму только расстраиваешь. Давай лучше я тебе шутку одну скажу, – улыбается в бороду нежданный гость.
И вдруг из него начинают сыпаться самые нелепые детские прибаутки и анекдоты. Как они только удержались в его памяти? Девочка сначала смотрит ошеломлённо, потом начинает улыбаться и наконец принимается беззаботно, легко хохотать. Приступ сильного кашля прерывает смех. И тут отслаиваются плёнки. Горло очищается. Она делает первый за много дней свободный вздох, облегчённо опускается на подушки и затихает. Замирает у её постели и владыка Иоанн.
Он смотрит куда-то вглубь собственной тишины. Он встречает там Бога. А девочка будет через несколько дней уже совсем здорова…
Дома Детского приюта
(Отрывок из книги «Святые целители»)
Кто из русских в Шанхае не знает трёхэтажного Дома Детского приюта во имя святителя Тихона Задонского?.. Там есть одно окошечко, справа, под самой крышей – свет в нём никогда не гаснет, даже глубокой ночью. Если приглядеться, то можно увидеть, что вся стена небольшой комнатки увешана иконами, и перед ними склоняется в земных поклонах худенький черноволосый человек в латаном подряснике. Он молится здесь за своих детей. А их у него ох как много: несколько тысяч, несколько тысяч детей, потерявших родину… Он сам собирал их по нищенским жилищам эмигрантов, по кварталам китайской бедноты…
Каждую ночь он обходит комнаты первого этажа и благословляет спящих… Он помнит каждую душу. Вот, например, этот вихрастый мальчишка. Сейчас он чуть улыбается во сне и опять скинул с себя одеяло. Как бы не простудился! Его зовут Паша. Весёлый, разговорчивый… А ведь когда его доставили в приют, он только шипел и готов был растерзать всякого, кто подойдёт к нему. Он потерял дар речи с тех пор, как китайские коммунисты на глазах у него убили его родителей. В первый день он жался в самом уголке приёмного покоя и не подпускал никого. Тихо подошёл к нему владыка, опустился перед ним на корточки, взял его дрожащую, колючую ручку в свои ласковые ладони. Взглянул в его глаза. – Я знаю, ты потерял отца, но вот он нашёлся – я твой отец, – ласково проговорил владыка и обнял мальчика, и тот прижался к истёртой ткани подрясника, зарылся носом в седину взлохмаченной бороды и разразился слезами. А потом, когда слезы прошли, поднял глаза на владыку. – Как тебя зовут, сынок? – спросил владыка Иоанн.
– Павлик, – чуть слышно, сам не веря тому, что может опять говорить, прошептал мальчик.
Перед святителем открылись необозримые просторы вечности
(Отрывок из книги «Святые целители»)
… Владыка служил Литургию в Сиэтле. Последнюю свою Литургию. Долго не выходил из алтаря. Он любил после принятия Святых Христовых Таин помногу молиться в алтарном безмолвии. Но так долго никогда ещё не оставался в алтаре. Наконец он поднялся в отведённую ему комнату. Через несколько минут оттуда раздался громкий стук. Когда дверь комнаты открыли, владыка лежал мёртвым перед иконой Пречистой Девы…
Перед ним открывались необозримые просторы вечности. Но нас, обитателей Земли, он не забыл.
Когда отошли последние панихиды и гроб был поставлен в усыпальницу под сан-францисским собором, одна из давних духовных дочерей почившего святителя, усталая и скорбная, забылась глубоким сном. Она видела храм, в который внесли гроб владыки. Толпа людей наполняла церковь. Тщетно пыталась женщина подойти, попрощаться с любимым епископом: её всё оттесняли и оттесняли. Каким-то неимоверным усилием она всё же приблизилась ко гробу, с замиранием сердца, со страхом заглянула в него – но он был пуст. А едва подняв голову, она увидела, что владыка стоит у Царских врат и благословляет народ. И все идут и идут к нему, а он помазывает людей святым елеем. И тут он поднял глаза на неё, такие знакомые, лучистые, ласковые глаза.
Передай людям: хотя я умер, но я жив, – долетели до неё слова святителя. И она проснулась с радостно бьющимся сердцем. Владыка действительно жив.
Залог победы над грехом и смертью
