Здравствуйте, дорогие дети и родители!
Всем нам известно, что самой великой святыней является – Пречистое Тело и Кровь Господа нашего, которых мы приобщаемся на Литургии. Мы благоговейно приступаем к Причастию, испрашивая у Господа Его щедрых даров благодати. Сколь велика эта Святыня для нас, столь же велика и ответственность и страх нерадивого, неблагоговейного отношения к Святому Причастию.
Рассказ, с которым Вы можете познакомиться в этой статье, как раз об этом. Он нам показывает, сколь велики и святы Святые Дары. Что принимая их, мы принимаем в себя Самого Господа Бога. Поэтому и приступаем мы к ним со страхом Божием и верою.
Пчёлы
На пасеке у одного селянина произошел однажды удивительный, поистине чудесный и святой случай. О нем он поведал Преосвященнейшему Симеону, епископу Минскому и Туровскому.
Мёду в том году с Божьей помощью удалось собрать много со всех ульев, кроме одного…
Перед самым Петровым постом приехал к этому селянину на побывку племянник Николай, который и до этого часто гостил у них и хорошо общался со своими двоюродными братьями. Коля остался сиротой. И вернулся в деревню после неудачной попытки пристроиться работать и жить в городе. Но теперь не признать было в нем прежнего Николая – красавца, парня кровь с молоком. То ли кормили его в городе плохо, то ли городская жизнь оказалась ему не по плечу. Только стал он худой-прехудой. Щёки ввалились, глаза какие-то невеселые, тусклые, и разговор у него стал какой-то странный, непонятный.
Начал своих братьев смущать: всё, мол, у них не так, в церковь ходить не следует, потому, если хочешь, дескать, помолиться, так где ни молись, молитва всё молитвой останется и, коли она угодна, то угодна и в поле, и дома. Святых икон тоже не почитал.
Сперва слушали его парни, а потом, как увидали, что человек будто и свихнулся, пришли к отцу и всё рассказали. Дядя пытался объяснить оступившемуся своему племяннику и так, и этак, – он всё своё несёт. А тут подходит Петров день.
Он говорит: «Вот увидите, что я говеть буду, потому – без этого жениться нельзя, а Причастья не проглочу. Вы посмотрите, что я с ним сделаю».
«Что ты, – говорит дядя, – Николай, Бог с тобой, затеял! Лучше и думать не моги никакого кощунства, а то я всё равно отцу Ивану скажу. Он не допустит до Причастия».
Тут он будто и испугался: стал клясться, божиться, что только это он так похвастал, что всё, как по закону следует, исполнит. Все порешили, что парень одумается. Бог с ним. Но всё же двоюродные братишки стали за Николкой невольно приглядывать.
Наступил Петров день
А в сам Петров день Николай всё же исполнил задуманное. Принял он Святые Тайны, но глотать не стал, и теплоты не испил, а прямиком из церкви пустился вон, да в пасеку. Выплюнул Частицу на траву и пошёл домой, о чем свидетельствовал сын того самого пасечника, Павел.
Павел, как увидал такое кощунство, обмер и бросился подбирать Святые Дары. Тут же близко был улей.
Он дверки отворил, да на листки и положил их туда. Не тронули его пчёлы. После того пошли да и сказали об этом отцу Ивану. Отец Иван приказал всем молчать, чтобы не поселять искушения.
А несчастный заблудший Николай вскоре умер. На днях случилась сильная гроза. От молнии загоралась рига. Он побежал тушить огонь, вошёл туда, – только его и видели: уж из риги он не выбрался, его задавило обвалившейся крышей. Наутро нашли его тело с пробитой головой, сильно обуглившейся.
Ковчег со Святыми Дарами
Из улья, в который Павел положил Частицу, мёду не брали. Святые Дары Господни остались там.
Преосвященный Владыка, выслушав рассказ селянина, распорядился на следующее же утро тотчас же после молебна, собрать крестный ход. «Пойдём мы все с Чашей, вынем из улья Святые Дары и возвратим их в приличествующее им место».
В семь часов с небольшим кончился молебен, и крестный ход тронулся из церкви мимо сада священника к ульям. Утреннее солнышко обливало ярким светом всё шествие.
Вот приблизился Владыка к улью, в котором должны быть Святые Дары. Протодьякон, седой, почтенный старик, преклонил колена и, осенив себя крестным знамением, отворил дверцы колодки.
Преосвященный, а за ним и всё шествие преклонило колена. Из отворённой дверки, как бы повинуясь чьей-то непреклонной воле, вылетели пчёлы, и глазам всех присутствующих представилась удивительная картина.
Выпорхнувшие пчелки поднялись над ульем на высоту приблизительно двух аршин и образовали из себя крест со всевидящим оком. И вот отец протодьякон вынул из улья нечто большее, чем частицы Святых Даров. Это был дивно сточенный из чистого белого воска в виде часовни ковчег с оставшимися, вполне не изменившимися, нетленными Святыми Дарами.
Умилённый и восхищённый Владыка осенил себя крестным знамением и приложился к тому ковчегу, а после него и остальные участники шествия.
Крестный ход тем же путем достиг церкви, и только при самом входе в нее пчелы разлетелись, все время сопровождавшие святыню и сохранившие в полете своем вид креста.
Восковой же ковчег поставили в алтаре церкви села Высокого, тщательно покрыв стеклянным колпаком. Он служил предметом мудрости Провидения, избравшего орудием прославления Бога столь обыкновенное, всем от мала до велика известное насекомое – пчелу.
Причастие Святых Христовых Тайн
